Первый Феникс

Василию было очевидно, что это не просто чувство вины, нет. Юра убил монстров, ни один охотник – а он все же был охотником, хоть и пять минут – никогда бы не усомнился в правильности такого решения. Но слишком много с ним складывается неестественного и странного, чтобы чему-то удивляться. Полковник лишь был рад, что этот лохматый парень оказался на их стороне, что выбрал людей.

– Завтра с ней поговоришь. Постельный режим! – отрезала Марина. – Все публичные казни и кары потом, ясно? Ясно, я спрашиваю? – Полковник нехотя кивнул. – А тебе ясно? – Она повернулась к рядовому, тот, нервно сглотнув и скривившись от боли, согласился.

– Врачи поднимаются, – воскликнул вернувшийся Глеб. – Сначала не хотели, но Сашка, оказывается, бывает на удивление убедительным. – Он поднял большой палец, красноречиво кивая.

– Я нашла воду, – вслед за парнями зашла Лиза, обнимая три двухлитровые бутылки. – Думаю, понадобится.

– Умница, – улыбнулся майор, тут же подскочив к ней и забрав груз. – Чего нас не позвала? Тяжело же.

– Вроде не развалилась, – улыбнулась девушка, обогнав парня и усевшись на единственный свободный стул.

– В следующий раз так не делай, – ворчал Глеб, наливая доверху два граненых стакана. – Зови кого-нибудь из нас.

– Капитана Любовь зови, – хохотнула Марина.

– Вообще-то майора! – поправил ее Глеб.

– Я лучше как-нибудь сама, – отрезала Лиза.

– Сколько ты весишь? – спросил вдруг майор, внимательно ее разглядывая.

– Чего? – Девушка изумленно вытянула лицо.

– Интересно, сколько в тебе живого веса, – протянул он, потирая подбородок, – потому что говнистости в тебе килограммов на двадцать-двадцать пять.

– Интересно, сколько в тебе веса, – передразнила его девушка очень высоким голосом. – Потому что мозгов граммов на ноль.

– Хватит ссориться, – вздохнула Марина, устав слушать перебранку.

– Это не ссора, это магия капитана Любовь, – улыбнулся Вася, выпив второй стакан воды.

– Майора!

Шипенье рации застало врасплох, несколько секунд все шестеро удивленно пялились на плюющийся помехами прибор, пока Василий, все же спрыгнув с кровати, не схватил аппарат.

– Эта штука не работает? – спросила Лиза.

– Пустите мастера, – опомнился Глеб и, выхватив рацию из рук начальника, несколько раз с силой шандарахнул ее об подоконник.

Та секунду помолчала, будто приходя в себя, и, к удивлению, вместо треска раздался яростный голос генерала:

– Первый отряд, прием!

– Прием, первый отряд на связи, – поспешил отозваться майор и сразу передал рацию.

Тишина длиной в полминуты.

– Первый отряд, это вы? – переспросил генерал, будто бы удивленный.

– Так точно, – ответил Василий. – Прием.

Он быстро оставил попытки растолкать остальных и смирился с толпой, окружившей рацию. В действительности никто из членов его отряда не слышал генерала удивленным. Надменным, разъяренным, требовательным – да. Если подумать, только таким они его и слышали. Со следующей фразой Марина вслух ойкнула, Глеб перекрестился, а Вася тряхнул рацию, не уверенный в ее исправности.

– Слава богу… – облегченно протянул генерал Марсель и шумно вздохнул, переводя дыхание. – Все трое живы?

– Нас четверо, – поправил его ошарашенный полковник.

– А, да. Целы?

– Так точно. Феникс ликвидирован, носитель спасен. Прием.

– Хорошо…

Генерал говорил медленно, вытягивая слова на придыхании, и Вася недоверчиво скривился.

– Генерал, что-то случилось?

Нет ответа.

– Генерал, прием!

– Случилось.

– Что именно? Прием!

– Фениксы случились. Много фениксов.

Тишина захлопнулась над столпившимися вокруг рации людьми, туго затянувшись удавками на их шеях.

– Кто-то погиб?

– Люди, – в голос генерала вернулась жесткость и резкость, но говорил он нехотя, – и охотники.

– Сколько погибших?

– Семьдесят гражданских.

Марина охнула и зажала ладонями рот.

– А охотников?

Нет ответа.

– Сколько погибло охотников? Прием!

Нет ответа.

– Генерал, прием!

Нет ответа.

– Генерал Ма…

– Все, – прервал его стальной голос. – Они погибли все. Конец связи.

Рация закашлялась шипеньем и притихла. Несколько минут никто не двигался и не мог ни сказать что-либо, ни оформить собственные мысли во что-то связное и осмысленное.

– А сколько всего охотников? – спросила Лиза и, запнувшись, добавила: – Было…

– Больше трехсот человек, – резким, механическим голосом отозвался Вася, будто отвечая на вопрос экзаменатора, и тут же прикусил внутреннюю сторону щеки до крови, просто чтобы убедиться в том, что не спит. Он не ущипнул себя не из-за того, что не хотел показать свою слабость, а потому что не мог пошевелиться.