Первый горн (ЛП)

Солнце как раз заглядывало в щель для вентиляции на крыше и освещало всю мастерскую, словно ледяной дворец; белый снег отражал свет во все уголки. В последние два дня я забыл, каким ярким бывает свет. На снегу виднелись следы, ведущие через кузницу к двери склада. С тех пор, как мы приходили сюда вчера с хозяином постоялого двора, здесь добавилось с десяток новых, но не было видно ничего подозрительного. Отпечатки одного следа отделялись от широкой дорожки и вели через всю кузницу, останавливаясь то здесь, то там, в тех местах, где просыпался интерес. Значит до этих пор Варош поведал нам правду.

Как и у любой двери на постоялом дворе, у этой тоже был тяжёлый засов. Одна сторона железной задвижки была зафиксирована болтом, обычно её прикрепляли в вертикальном положение к раме.

Её просто нужно было повернуть, и она вставала на место в держатели на двери. Так это было здесь. Я изучил засов. Возможно, он весил около тридцати фунтов. Я посмотрел на остальных. Что ж, эту дверь так просто не откроет даже оборотень.

Скорее всего, он был уже в конюшне и лакомился животными. Защиты железного засова кому-то, очевидно, было недостаточно, он нацарапал в потемневшее от старости дерево двери знак троицы. Пучок волчьего аконита был прибит к верхней части косяка, а связка из чеснока натянута поперёк двери. Чеснок?

— Думаю, кто-то здесь перепутал своих монстров.

Лия усмехнулась. Я посмотрел в сторону хозяина постоялого двора.

— Это был не я, — сообщил мне хозяин.

Зокора в недоумении покачала головой.

— Вы хотите убить оборотня или любоваться здесь этими овощами?

Я сорвал верёвку с чесноком.

— Мы заходим.

Они вытащили мечи или приготовили своё оружие.

Только Лиандра не стала вытаскивать свой, но она держала Каменное сердце левой рукой за ножны, а правой за рукоятку. Изгоняющий меч понапрасну не вытаскивают. Поэтому она часто носила с собой ещё второй меч. Однако на этот раз нет. Таким образом, Лиандра подала чёткий сигнал: если она будет вынуждена сражаться, тогда магический клинок будет решающим.

Это показало мне, насколько серьёзно она настроена. Варош тоже присоединился к нам. Он стоял немного позади, арбалет наготове. Янош предупредил его, что, если тот случайно выстрелит ему в спину, ему не поздоровится. Искушение, сделать именно так, было вполне реальным. Это я прочитал по глазам Вароша. Я глубоко вздохнул.

«Небольшая помощь не помешала бы», — беззвучно попросил я любого бога, кто был готов слушать. Затем шагнул вперёд, поднял засов, распахнул дверь и перешагнув через порог, как можно быстрее откатился в сторону. Там я замер, одна рука на моём кожаном свёртке на спине, в другой мой любимый кинжал.

Другие последовали за мной: Лиандра присела рядом, Янош встал с другой стороны двери; Зокора сделала движение рукой, и внезапно в воздухе повис небольшой шар из ярко-белого света. Темнота на складе уступила место свету, и я выдохнул.

— Ничего не видно, — объявил Янош.

Он был прав. Там стоял тяжёлый ящик, а перед ним лежал разбитый фонарь. Масло вытекло и блестело в холодном, магическом сиянии.

Я осторожно двинулся вперёд. Было нечётко слышно нетерпеливое мычание коров из сарая: их уже давно нужно было подоить. Дверь в сарай была закрыта. Волк был настолько глупым, что не смог её открыть? Или просто не голоден?

Даже с магическим светом Закоры под чердаком, склад был каким-то нереальным местом. Интересно, какая функция была у этого здания, когда постоялый двор был ещё гарнизоном? Оно уже тогда служило складом? Холодный магический свет отбрасывал крутые тени, и мне казалось, будто существуют только беспощадный, яркий свет и вечная тьма. Тяжёлые ящики были сложены друг на друга по величине, с узкими проходами между ними.

Я преодолел примерно три четверти пути к двери конюшни и уже мог видеть постель мёртвого конюха.

— Здесь что-то есть, — прошептала Зокора.

Я оглянулся, посмотрев на неё. Она указала кончиком пальца на свой нос и принюхалась, при этом напомнив собаку, которая берёт след. Она медленно подняла голову и руку тоже, указывая на что-то над моей головой. Потом её глаза расширились…

Рычание было настолько громким, что мне показалось, будто от него затряслись стены. Он был прямо надо мной. У меня не было времени подумать, но мне оно и не требовалось. Хотя я ещё никогда не сражался с оборотнем, но удивился бы, если бы узнал, что у него в этом больше опыта, чем у меня.

Почему-то казалось неизбежным, что он нападёт на меня.

Я почувствовал запах его отвратительного дыхания, его когти поцарапали мне спину, не пройдя через кольчугу, и я нырнул в сторону, ткнул кинжалом вверх, почувствовал сопротивление и пока перекатывался, рассёк кинжалом плоть, а затем встал.

Он тоже, и яростно взвыл от боли, схватившись за живот: я распорол его от таза до грудной клетки.

— Ну, каковы ощущения? — спросил я.

Что-то прожужжало опасно близко от моего уха, это был арбалетный болт. Он попал существу в сердце или точнее говоря туда, где должно было находиться его сердце.

Он снова взвыл и отшатнулся назад. Варош не преувеличил. Он был мастером своего дела и отличным стрелком.