Первый горн

Солнце и небо в открытую крышу глядят,

Сорняки вокруг, да обломки лежат.

Внутри скамейку нашёл,

К ней мрачный гость подошёл.

Сел, руки на груди скрестив,

Бессознательно глаза закрыв.

И тогда всё пробудилось вокруг,

Механизмы заработали вдруг.

Вода закипела, лес наполнился жизнью,

Колесо завертелось, танцуя кадрилью.

И вот работники бодро носят мешки.

Разгружают телеги они мастерски.

И после мельничного постава пустой,

Кивает мельник ему головой.

По тропинке подпрыгивая, мчится дочь.

Невинная и молодая, очи словно ночь.

Лицо, как чистое небо сияет.

Копна волос его обрамляет.

Весело к графу подбегает она.

Вручает стакан золотого вина.

Ощущает граф счастье прошедших времён.

На прелестную девушку взгляд устремлён.

Сердце его наполняет любовь,

И протягивает он руку к стакану.

Взять был его уже готов,

Но развеялась иллюзия обмана.

Исчезло всё: стакан, вино,

Мельник и дитя его.

Колесо мельницы стоит.

Вода в озерце не бурлит.

И единственный звук, что повсюду слышен

Это вой ветра в балках крыши

Возможно дело было в магии скрипки или же в странном настроение, охватившем меня, но казалось, будто я могу видеть ту мельницу, девушку, как она протягивает мне полный стакан вина. Я прекрасно мог понять старого графа.

Янош встал, потянулся и громко рассмеялся.

— Красивая песня, девочка, красивая и такая печальная! Сыграй другую, которая заставит меня улыбнуться. Сыграй мелодию, которая не рассказывает о прошедшей любви. Почему меня должно заботить то, что было!

Зеглинда стояла на столе и смотрела на бандита своими зелёными глазами. Я прекрасно мог чувствовать, когда действует магия и верил в каждое слово маленькой истории, которую она рассказала вначале. Магия, так легко сплетённая и всё же так далеко разносящаяся, могла исходить только от фей.

Всё с той же улыбкой на губах, она снова поднесла смычок к струнам, и следующая мелодия была быстрой и живой, хоровод, как его обычно танцуют вокруг колодца деревни.

Я сидела перед дверью и пряла.

Парнишка проходил тут мимо.

Улыбнулись мне карие глаза.

Щёки вспыхнули его так неотразимо.

И поднять взгляд с коленей, подумала я,

Но смутившись сидела и дальше пряла.

Подошёл он поближе, привет на устах.

Скромность прелестная в его глазах.

Сердце подпрыгнуло, так испугалась.

Что аж нечаянно нитка порвалась.

Озадаченно нитку связала, не оставив узла.

Но смутившись сидела и дальше пряла.

Руку положил он на спинку стула,

Склонился, расхваливая тонкую нить.

Я на его тёплый рот взглянула,

Что любит сладкие речи произносить.

Как нежно смотрят его глаза.

Но смутившись сидела и дальше пряла.

Лицо его прекрасное склонилось к моей щеке.

Шепчет он девица сладкая, ответ вертится на языке.

Не отпуская нити, киваю,

Поцеловать ему себя разрешаю.

Страсть его так сильно меня обожгла,

Но смутившись сидела и дальше пряла.

Я серьёзно сказала, чтоб прекратил,

Но он действовал смело и был очень мил.

Бурно обнял меня, поцеловал.

Поцелуй, словно огонь обдал.

И скажите мне сёстры, что за дела:

Разве возможно, чтобы я дальше пряла?