Никому не хотелось заводить разговор о здешней темноте. Стандартный гвардейский фонарь должен был светить непрерывно в течение шести сотен часов. Всего за два часа в этом подземелье потухло больше десятка, словно здешняя тьма пожирала любой свет. Гаунт поежился. Если сама атмосфера этого места могла вытягивать энергию из фонарей, что же произойдет здесь с человеческим телом?
Но гвардейцы не останавливались. Впереди бесшумно двигались диверсанты Маколл и Бару. За ними — Гаунт и Ларкин. Комиссар уже давно заметил, что вместо лазгана Ларкин взял с собой старинное длинноствольное ружье, украшенное затейливой резьбой. Ему уже успели рассказать, что из этого ружья он застрелил инквизитора Хелдана. Теперь снайпер считал его чем-то вроде талисмана. Наказывать его за глупые суеверия просто не было времени. Гаунт понимал, насколько хрупко душевное равновесие Чокнутого Ларкина. Оставалось надеяться, что в бою это древнее оружие не уступит лазгану в скорострельности.
Следующими в цепочке шли Роун, Каффран и Домор, держа лазганы с фонарями на изготовку. Домор на всякий случай тащил в рюкзаке миноискатель. За ними следовали безоружный Дорден и Браг со своим тяжелым орудием. Замыкал строй Ферейд с безликими телохранителями в глухих шлемах.
Спустя какое-то время Гаунт остановил отряд, чтобы дать разведчикам время осмотреть туннель и запомнить ориентиры. Пользуясь моментом, его догнал Ферейд.
— Давно не виделись, Брам, — понизив голос, сказал он.
«Не хочет, чтобы его слышали остальные, — догадался Гаунт, — потому что не знает, кому и что я рассказал. Хотя он даже не знает, сколько знаю я сам».
— Да, давненько, — согласился комиссар, рассматривая непроницаемое лицо шпиона в тусклом свете фонаря. — И как мало у нас времени для разговора.
— Прямо как на Пашене.
— Да, похоже на то. — На лице Гаунта мелькнула улыбка. — Мы с тобой всю жизнь влипаем в неприятности.
— Как ни жаль, но в этот раз все серьезно, Брам, — покачал головой Ферейд. — По сравнению с этим Пашен Девять-Шестьдесят покажется тебе тренировкой в тире. Признаться, мы с тобой работали над этим делом бок о бок не один месяц. Просто ты не замечал.
— Без твоих указаний я бы никогда не разобрался. Первый раз ты связался со мной на Пирите, когда выбрал меня хранителем этого проклятого кристалла.
— Ты недоволен?
— Нет, — процедил Гаунт. — Я не уклоняюсь от своего долга перед Золотым Троном, даже если он требует вступить в грязную подковерную возню. Но ты нашел мне еще ту работенку…
— Я знал, что ты с ней справишься, — с улыбкой заверил его Ферейд. — Для нее нужен был кто-то надежный, кто-то…
— Кто-то, кто входит в твой близкий круг доверенных друзей, который ты собираешь, где бы ни оказался?
— Это жестокие слова, Ибрам. Я думал, мы с тобой друзья.
— Так и есть. Ты знаешь своих друзей, ты ведь сам их выбирал.
Молчание.
— Что ж, тогда расскажи мне все… с самого начала, — испытующе взглянул Гаунт.
— Но ты ведь уже все узнал сам, разве нет? — искренне удивился Ферейд.
— У меня в руках только обрывки сведений, которые я смог обнаружить… связать их догадками и логическими выводами… Теперь я хочу услышать все от начала до конца, во всех деталях.
Ферейд отставил к стене лазган, снял перчатки и стал задумчиво разминать пальцы. Гаунт улыбнулся этому жесту. Специалист по тактике Вейланд и пашенский фермер Ферейд были двумя совершенно разными людьми. Они ничем не напоминали друг друга. Но этот жест, этот легкий штрих индивидуальности не могла скрыть даже идеальная маскировка. И Гаунт был рад этому.
— Так уж повелось, что каждый военмейстер создает собственную сеть тайных осведомителей, следящих за высшими военными чинами крестового похода. Эта обычная практика. Макарот осторожен, как истинный наследник Императора. Ему есть чего бояться среди теней. Не все одобрили выбор Слайдо. Многие генералы не приняли его, в особенности — Дравер. Обретенная власть развращает. Сильнее ее только искушение возможной властью. Человек есть человек, он подвержен порокам. Я стал частью агентурной сети Макарота, через которую он следил за высшими офицерами. Дравер — гордый человек, Брам. Он не потерпит подобного оскорбления.
— То же самое ты говорил и раньше. Черт возьми, я даже цитировал тебя своим людям.
— Ты им рассказал? — вскинулся Ферейд.
— Только офицерам. Чтобы удостовериться, что они на моей стороне и понимают, что происходит. Честно говоря, я рассказал им почти все, что знал, а это не так много. Сокровище цвета Вермильон… Ведь поэтому все изменилось, да?
— Именно. Подумай, даже при наличии преданных войск Дравер ни за что не смог бы свергнуть благородного военмейстера. Но если бы у него было еще что-нибудь, чего нет у Макарота, козырная карта…
— Вроде оружия.