Первый инженер [СИ]

— Понятно. Камни это хорошо, они нам пригодятся, — подвел итог краткой беседы маг. — Теперь несколько слов обо мне. Не скрою, я весьма огорчился, когда понял что мы попали в магический мир, да еще и в тела гномов. Честно говоря я этого не ожидал. Дело в том, что я весьма консервативный человек, причем занимающий ответственную должность. В свободное от работы время я занимался изучением истории Второй Мировой войны. Причем занимался весьма серьёзно. А тут, понимаете такой неожиданный коленкор нарисовался. Разумеется я расстроился, но приступы моего неконтролируемого гнева, удивили меня самого. Еле еле совладал с бешенством, которое сжигало меня изнутри словно резак автогена. Так не должно происходить ни при каких условиях. Что-то, как я уже ранее говорил, в момент переноса психоматрицы прошло не в штатном режиме, и какая-то часть сознания моего реципиента отчаянно пыталась перехватить управление. Но сейчас всё хорошо и я убедился, что все мы полностью контролируем носителей. Собственного говоря мы теперь они и есть.

Маг закашлялся, протянул руку к ближайшему кубку:

— Эх! Вода закончилась, надо принести, а то в горле запершило.

Осипов услужливо начал подниматься со своего места.

— А ты куда это, голубчик собрался? — удивленно спросил Павел Анисимович и повелительным жестом усадил Николая обратно в кресло. — Не царское, тьфу ты, не королевское это дело к слугам бегать. Вон товарищ Шипулин среди нас самый нетитулованный, пусть он и идет.

Маг взмахнул рукой, бледно голубое сияние вокруг двери погасло, воевода резко распахнул створки двери, рыкнул в глубь коридора:

— Быстро принесли воды, дети слизи! Король пить желает.

Напившись, маг осторожно поставил кубок на стол и не на долго задумался.

— Уважаемые, коллеги. Нам пора прекратить называть друг друга своими старыми именами. Кстати, тот факт, что мы упорно избегаем назвать собеседника его настоящим гномьем именем, это один из главнейших признаков того, что тела рециплиентов полностью находятся под нашим управлением. Так что с данного момента никаких Павлов Анисимовичей и тому подобных Шипулиных не допускается. Это понятно?

Явно обиженный на непочтительное обращение со свой фамилией Андрей недовольно кивнул, а Осипов в который раз за сегодняшний день заверещал:

— Вам хорошо, у вас нормальные имена! А у меня, ко всему прочему еще и имя идиотское до неприличия. Что же мне так так не повезло, чем же я провинился перед Владыкой!

Воевода внезапно крайне заинтересовался висящем напротив двери гобеленом. Отвернувшись от короля и пряча улыбку в бороде он стал крайне внимательно рассматривать примитивный орнамент на сильно потертом ковре. Маг же, тяжело вздохнул, завистливо посмотрев на тонкого ценителя искусства наклонился к королю и вкрадчиво произнес:

— Ваше Величество! У вас прекрасное имя, предмет зависти всех мужчин королевства. Более того, только гномы королевской крови имеют на него право! Сами посудите настолько мощно оно объединяет в себе две самых важных в жизни нашего народа вещи. Лучше и представить себе невозможно. Кирка и борода. Это же прекрасно!

Осипов подался вперед, помахал перед носом мага пухлым указательным пальцем:

— Бросьте свои психологические штучки достопочтенный Дитбарт. Я понимаю о чем вы сейчас говорите. Но как представлю, что меня каждый день будут называть этим именем, то хоть голову в петлю суй.

Король Шлюксбарт IV подпер щеку рукой и тяжело вздохнул.

Магическая защита вокруг двери запульсировала и поменяла цвет с бледно-голубого на ярко-синий.

— Не беспокойтесь, — маг сделал весьма хитрый жест правой рукой и два раза несильно топнул ногой об пол. — Это пришел из тайной кладовой мой слуга.

Из-за слегка приоткрытой двери раздался деликатный старческий голос:

— Господин, я принес всё что вы просили.

В коридоре кто-то истошно завопил. В проеме двери сверкнули боевые топоры королевской охраны, раздался лязг доспехов. У Шлюксбарта даже мелькнула мысль, а не болотник ли каким-то невероятным образом проник в дом мага, но через секунду Его Величество понял, что внезапное появление живоглота просто ерунда, по сравнению с тем, что сейчас произойдет. Оттолкнув старого слугу в комнату ворвался достопочтенный Ланбарт, главный хранитель королевской кирки в сопровождении внушительной толпы хранителей рангом пониже. Он без лишних слов бухнулся на колени, трагически протянул руки к королю, громким и одновременно жалостливым голосом запричитал:

— Ваше Величество! Такой день, такой день сегодня! А что делаете вы?

Шлюксбарт от неожиданности растерялся:

— Я? Я ничего не делаю. Вернее делаю: провожу секретное совещание особой королевской важности.

Главный хранитель словно не услышал слов короля:

— Ваше Величество, прошла уже почти треть смены, а вы до сих пор ни разу ни откушали. И это сегодня в такой величайший день. Как же так?

Ланбарт с таким пылом, с такой неподдельной заботой в голосе произносил свою речь, что король мгновенно осознал всю степень своей вины и прочувствовал тяжесть своих неимоверных прегрешений.