Первый из рода

Работает, моя задумка, работает! В душе я ликовал, и пусть я не знаю, как активировать остальные стихии, но как же мне нравилась та сила, что вдруг проснулась. Словно я сам стал каменным, не чувствующим веса, и я уверен, если пырнуть меня ножом, то тот, кто это сделает, очень удивится. Каменные бицепсы, пресс, каждая мышца окаменела и отвердела, но между тем я вновь чувствовал струну в себе, что слегка напряглась, но пока что не вызывала опасений.

— Он опять стал таким! Он что, из тех самых Берсеркеров? Но как жрец с дальних земель мог стать рабом? — закричали торговец и вместе с хозяином каменоломни накинулись на Махшуда. — Мы так не договаривались, мы будем жаловаться! В городской совет! Это невозможно! Простой человек не способен на подобное!

А я наконец-то понял, что сила… Нет, не так. Я понял, что Огромная Сила сокрыта во мне, когда камень в виде ровного блока под полторы сотни килограмм был закинут в телегу. И Ария не продешевила, если её допинг, это снадобье и каша, будут постоянно работать и сохранят свой эффект хотя бы частично то я стану монстром, зверем, который будет уничтожать противника по одному слов той, что держит цепь. А стихии помогут сделать мой путь куда интересней и легче.

— Но я не собираюсь быть рабом, — сжав до боли зубы прорычал я и подошел к огромному валуну. Четырехугольник размером с меня и весом в четверть тонны мне был не по зубам. Никто не отменял законы физики. Но я был зол, земля вздыбилась под моими ногами, пальцы обхватили гладкие грани. Когда в спину ударила вода от меня пошел пар. — Моя свобода уже близка, и Ахроба вздрогнет от моего рыка, не стоило вам создавать и злить Зверя!

— Р-ы-а-р! — зародилось в моей груди злое рычание, и каменный блок оторвался от земли. Камень скрипел и пытался выскользнуть из моих пальцев, но стихия, допинг и моя злоба были невероятны. И я спокойно зашагал к телеге под тихий ропот пораженной толпы, да, теперь в их глазах был не просто сильный раб, а чудовище из легенд.

— Невозможно, — тихо, практически плача проговорил торговец позади меня. — Я опозорен. Проиграть женщине!

— Ты проиграл Арии, а не какой-то там женщине, — успокоил его Махшуд. — И вы, кривоногие, если еще раз от Рыка пойдет пар, каждому по удару прутом, вы меня поняли? Я лично иссеку вас до полусмерти! Бегом к колодцу, твари!

Время слилось воедино, и когда закат заалел на горизонте, то я шел через весь город к поместью дома Акарат, к дому Арии. Я плелся позади верениц телег, запруженных быками, которые шли медленно, везя от десятка до нескольких сотен каменных блоков каждый.

Пусть я и смертельно устал, но шел твердым, неспешным шагом в одной набедренной повязке, с истертыми в кровь руками. И то была не походка замученного работой раба, то была поступь победителя. И мне нравилось, как смотрели на меня горожане с благоговением и страхом, похоже, что уже полгорода знали о пари. Встречались мне и те мужчины, что кричали мне в след проклятия, смотря на вереницу телег. А я лишь улыбался им, сами виноваты, поставили не на того.

— С хозяином этих телег тоже заключено пари, — усмехнулся Махшуд, смотря на хмурых погонщиков быков, что тянули наши телеги. — Эх, Рык, ты ведь еще даже не взялся за меч, а тебя уже скоро будет ненавидеть весь город.

— Р-р-р? — спросил я, и мне показалось, что Махшуд уже начал понимать мое рычание.

— А про тебя теперь в каждой таверне будут говорить, — рассмеялся Махшуд. — И клясть, как и Арию, последними словами. Ведь бились они об заклад, что ты не сможешь, позабыв, что спорил не ты, а Ария.

— Р-р-р? — спросил я, не понимая.

— Почему я с тобой говорю? — рассмеялся Махшуд и задрал рукав, обнажив на плече серебристую печать. — Теперь понятно?

— Р-р-р, — утвердительно прорычал я, взглянув на аналог рабской печати, но более витиеватую, чем моя. Насколько я понимаю, такой печатью помечены несвободные, те, что не были рабами, но и свободными им не быть. Они особые рабы, более ценные, как та девушка, от касания которой за секунду моя цепь покрылась инеем.

— Так вот, Рык, Ария заключила пари не только с владельцем каменоломни, но и с хозяевами перевозок, которые задрали цены для женщины, — рассмеялся Махшуд. — Полгорода поставило на твой проигрыш!

— Р-р-ра, — прорычал я зло.

— Нет, ты, конечно, можешь и отступить, и завтра не догрузить телеги, но даже мне будет обидно, если ты проиграешь, там осталась всего четверть от того, что было, — проговорил Махшуд, а я встал на месте и удивленно уставился на него.

— Да не читаю я твои мысли, просто на твоем месте думал бы так же.

— Р-р-р?

— Ария не покупает рабов просто так, и есть у меня подозрение… — проговорил Махшуд и заозирался, — Ты же никому не скажешь, Рык?

В ответ я утвердительно прорычал. Не тяни, говори уже!

— Видящая она, — тихо проговорил Махшуд.

Мое удивленное лицо послужило ответом Махшуду.