Первый из рода

— У этой арки нет ничего интересного, — открывая шатер и входя внутрь, проговорил Харон. — Кроме вещи, которой мы касаться опасаемся. Но раньше в башне всегда находился человек, что мог пройти через подобные арки, потому Саиди так и взволновался. Из всех проходчиков только вы еще не видели вход на шестой этаж. И возможно только вы можете пройти через него.

Мы вошли в шатер за ним и встали, замерев на месте: перед нами было огромное, четыре метра в ширину и в три метра высоту черное зеркало, что было вмуровано в каменную стену. В черном, антрацитовом стекле отражался мой отряд, немного измененные, будто спустя многие годы, но нас все еще можно было узнать.

Сира светилась белым, её кожа словно была сделана изо льда, а вот Ария напротив была словно наполнена черным светом, она словно поглощала свет от факелов. Отражение Харии казалось разлагающимся мертвецом, но почему-то в её глазах жизни было больше, чем у всех остальных, и она стояла между Арией и Сирой, словно разделяя, чтобы они не кинулись друг на друга.

Махшуд же словно помолодел лет на двадцать, и над его головой висела еле видимая, полупрозрачная корона. Он стоял и улыбался нам стоя рядом с Арией, и даже поглядывал то на Сиру, то на Харию, и клянусь, если бы мы могли, то услышали бы его шутки. А вот я казался еще больше чем сейчас, по огромным рукам текла то ли кровь, то ли ракетное топливо, так как они светились во тьме. В глазах отражения себя я видел стальную решимость, стоял я рядом с Сирой, без оружия, в одних лишь кожаных штанах и стальных сапогах, по которым иногда проскакивали искры, с оголенным торсом, по которому пульсировала энергия. И пыталась вырваться из меня.

— Это зеркало Агиза, — устало проговорил Харон, стоя перед зеркалом, в котором он почему-то не отражался, как и Харум. — В нем отражается лишь то, что должно случиться, но из всего отряда никто не отражается, и, как я смотрю, даже вы…

— Но я вижу, — проговорил я.

— Ты же видящий, Рык! — радостно проговорила Сира. — Точно, ты видишь сокрытое, так, и что же ты видишь?

— Что ты видишь, Зверь! — потерял спокойствие Харон. — Какой я в зеркале⁈ Что ты видишь, говори!

— Не только ты видишь, светящийся. Ох и дохляком же ты станешь в старости, все твои мышцы словно пропали, и ходить ты будешь без рубахи, — вдруг проговорил помрачневший Махшуд, что раньше всегда был веселым. И сейчас он смотрел именно на себя, особенно пристально на ту прозрачную корону над головой. — А вы, Харон да Харум, добьетесь высоких высот. В отражении вы выглядите счастливыми!

— Правда? — спросил Харон. — Как я выгляжу?

— Помолодевший, весь в золоте, и в руке посох, черный, с рубинами.

— Посох архимага! — выдохнул Харум. — А я? Зверь, что ты видишь?

— Я в этом не особо понимаю, — проговорил я, смотря на корону Махшуда и на Сиру, что светилась холодным светом. И от созерцания их отражений мне почему-то становилось грустно. — Вы в золотом халате, на вашей голове серебряная чалма, а руки усыпаны драгоценными перстнями.

— А еще пояс с двумя саблями, с ножнами из черного камня, — смотря на ничего непонимающего Харума, помог мне Махшуд увидеть то, чего не было в зеркале. — Более ничего не видно, прости нас, Харум.

— Сабли из черного камня, — неживым голосом проговорил Харум и сел прямо на каменный пол, схватившись за голову. — Неужто я стану личным советником императора? Этого просто не может быть.

— Зеркало Агиза никогда не врет, — усмехнулась Ария, посмотрев на зеркало блуждающим взглядом, ни она, ни Хария, ни Сира ничего не увидели. — Рык, весь наш отряд там есть?

— Да, — утвердительно кивнул я.

— Даже я? — оживилась Хария, а её отражение от этого возгласа будто ожило и остальные отражения вдруг от неё отпрянули.

— Есть-есть, красивая такая, — проговорил Махшуд, не отрываясь смотря на черное зеркало. — Ух какие румяна на щеках, а какая коса у тебя на плече. Вот сразу видно — вылитая смерть для всех мужиков, но одеты мы не богато, как и сейчас. Ничем не отличаемся.

— Неудачники, — выкрикнул на нас с пола Харум, смотря на зависшего в своих мыслях Харона. — Вы не станете такими как мы, так и останетесь никем, хоть и жить будете и пройдете башню.

— Зато мы отражаемся, как и вы. — усмехнулась Хария. — Значит, не умрем, пройдя через это зеркало.

— Зато я теперь знаю свое будущее! А вы знаете свое! Ваш Зверь будет немощным нищим, у которого даже нечем прикрыть спину! — рассмеялся Харум. — Я же стану советником самого Императора! А Харон будет архимагом, да я никогда бы не коснулся зеркала Агиза, но знать свое светлое будущее никогда не помешает!

— Да заткнись ты, — зло проговорил Харон. — Вы готовы коснуться проклятого зеркала Агиза?

— Готовы, — твердо заявил за весь отряд Махшуд. — Собирайте проходчиков, пусть готовятся идти сразу за нами.

— А им вы не расскажете, как они отражаются? — Спросила Хария.

— Не стоит понижать их боевой дух, — лучезарно проговорил Харум. — Что если этих несчастных не будет в зеркале?

— Мы оставляем вас, — проговорил Харон у выхода из шатра. — Готовьтесь, шестой этаж встретит вас первыми.