Первый из рода

— Да, жизнь раба это тебе не курорт, — подумал я, наблюдая сквозь дверной проем как десятки рабов снуют по двору, носят воду и дрова, а буквально напротив меня, за стеной раб-кузнец кует то-ли гвозди, то-ли еще что.

С того момента как я очнулся в этом мире все указывало на то, что огромная часть населения этого города не принадлежали себе, рабы с печатью на теле, клейменные как скот. Рабочие и охрана в отличие от рабского клейма имели на оголенных руках одинаковые татуировки, и, по всей видимости, принадлежали к какому-то сообществу.

Здесь есть кланы или рода? Может общины? Сам пока не понял. Но людей, которые не имели ни клейма, ни татуировки на видном месте тела, было мало, и что забавно, в отражении лужи было видно, что даже в рабстве я был уникален. Треугольник посередине лба, выжженный словно с рождения, и еле заметная серебристая точка внутри треугольника немного пугали меня. И подобного знака я еще не видел ни у кого кроме меня самого.

Единственное, что меня порадовало сегодня, так это то, что Махшуд сдержал свое слово, хоть и наполовину. Килограммовый кусок мяса и полкувшина вина, разбавленный водой, добили меня окончательно и я уснул прямо на земле в углу, еле успев доесть и допить свою, так сказать, праздничную трапезу.

Во сне мне снилась прошлая жизнь, и я не понимал где сон, а где реальность. А краем уха сквозь сон я слышал дивную песню. Приоткрыв глаза я увидел что наступила кромешная ночь, а где-то вдали нежный голос женщины лился на эту грешную землю.

Я не понимал ни слова, но песня резонировала в моей душе, и я решил, во что бы то ни стало узнать, о чем поет это дивный голос.

— Да, узнаю, — усмехнулся я, держа в руках цепь, которая шла к моей шее. — Только вот когда я смогу быть свободным? Через пять, десять лет? Дожить бы до завтра, вот что важно, как никак это моя последняя жизнь.

— Раб, — вдруг раздался голос Махшуда. — Пошли.

— Р-р-р, — ответил я ему. Куда еще идти? Ночь на дворе!

— Приказ хозяйки прибыть к ней, — строго проговорил Махшуд, и он не врал, удар ледяного холода в моем лбу активировал что-то во мне и я против воли встал и последовал за Махшудом.

Меня помыли с ведра, дали новую набедренную повязку и повели в огромный дом, пол которого был сделан из мрамора. У входа меня ждала красивая девушка, в черных волосах которой были вплетены несколько золотых цепочек.

— Далее пойдешь с ней, — проговорил Махшуд и развернулся к выходу, передав цепь от моего ошейника девушке.

— Попробуешь напасть — разорву на части, раб, — улыбнулась девушка, и на моей цепи заблестел иней, а от самой девушки повеяло могильным холодом. Увидев, что я её понял, она прокричала: — Ахирна, ноги!

Словно из ниоткуда появилась девушка и склонившись протерла мои босые ноги влажной белой тряпкой, и только удостоверившись, что я не оставлю грязных следов на дорогом мраморном полу мне позволили сделать следующий шаг. Меня долго вели по извилистым коридорам пока я наконец не оказался в зале, где горел камин не смотря на то, что снаружи было тепло даже мне, рабу в одной набедренной повязке. За столом в середине зала сидели двое, старец в белом одеянии и моя хозяйка, чей лик, как и все тело, был прикрыт черными тканями. Девушка, что привела меня, встала у входа, не далеко от горящего камина, и если я сразу покрылся потом от жары лишь войдя в комнату, то вот полуголая девушка явно не обращала на жаркий камин внимания. И в этой тиши я улавливал беседу, которую вел старик с моей хозяйкой.

— Госпожа, но эликсиры жизни нельзя пить здоровому. И то питание, что просите вы, едят лишь в боевых походах. Надо много работать, чтобы еда усвоилась, и вредна она, а вы запросили еще и легкие мутагены, что наводит меня на неприятные мысли, — тихо и учтиво говорил старик.

— Михир, ты аптекарь, не маг, но и ты должен знать, что эликсир жизни пробуждает тело, и тот, кто будет его пить, не совсем здоров, а мутаген далеко не все используют для химер. Здешние люди не знают тех методов, что знаю я, но это уже не моя печаль, — тихо проговорила хозяйка. — А насчет пищи не беспокойся, это не твоя проблема, меня интересует лишь то, когда поступит заказ.

— Госпожа, все зависит от того, одобрит ли ваш заказ совет города, — скривился старик. — Ваш заказ похож на заказ для армии, он огромен и может вызвать подозрения у совета. Я не могу не доложить о таком заказе, прошу простить меня, о, прекраснейшая.

— Первая часть заказ должна быть поутру, — отмахнулась как от назойливой мухи хозяйка. — Совету я уже послала письмо с объяснениями, у меня болен раб, особый раб, и ему нужно выздороветь, потому этот заказ для него.

— Как скажете, госпожа, — встал и поклонился моей хозяйке старик в чалме и белом халате, — Тогда я пойду, всю ночь я не сомкну глаз своих, но часть заказа к рассвету будет готова.

Еще минуты три ушло на то, чтобы старик вышел из зала, пятясь назад и подобострастно кланяясь.

— Госпожа? — вопросительно и как то жалобно проговорила красавица, что держала мою цепь, уже побелевшую от инея.