Первый холодный день (СИ)

Обернувшись, я увидела Рэнда, сидящего на крае моей парты, и что хуже всего собирающего мои ручки, карандаши, резинки в пенал. Но в данный момент мне очень хотелось бы запечатлеть своих одноклассников — это была такая картина, когда все замерли, словно мухи застывшие в янтаре, и наблюдают за тем, что делает Рэнд. Казалось, они готовы синхронно двигаться с его движениями. Он собрал пенал, и взялся за тетради и книги, словно когда-то моя мама, но и остальные начали делать тоже самое. Хорошо, что хоть умудрялись переговариваться между собой, чтобы не палиться. А я все еще стояла и переписывала заданное, хотя как могла, старалась ускорить этот процесс. И вот последняя строка написана, и я как угорелая подскочила к парте.

— Ты что с ума сошел! — прошептал я ему сквозь зубы, чтобы никто не слышал. — Ты делаешь вокруг меня ажиотаж. Все и так начинают думать, что у нас что-то есть…между мной и тобой.

Я подхватила свою сумку, и помахала некоторым одноклассникам, и Рэнд, точно мой парень, тут же отобрал у меня сумку.

— Да какая тебе вообще разница кто и что подумает? — удивился он, да так искренне, что захотелось заехать ему по голове, и проверить все ли у него дома.

— Это может, тебе разницы нет, и ты спокойно будешь жить себе после выходных, а я буду ходить с клеймом твоей бывшей. А ты еще и ведешь себя так, словно мы встречаемся — собираешь пенал, книги, сумку берешь!

Мой голос просто таки звенел от ярости. Но я говорила негромко, так как мы шли переполненным коридором.

— А что я могу сделать, для меня было органично так поступить — у меня есть младшая сестра, и я часто забираю ее со школы. Поверь, это вышло чисто машинально. И я вовсе не собирался портить тебе жизнь — ни до, ни после выходных.

О, я уже знала этот тон. К Рэнду вернулось его веселое, насмешливое настроение, когда он меня дразнит.

— А еще, хоть ты можешь мне не верить, я даже красил сестру и заплетал, когда она выступала в прошлом году во время осенней ярмарки — родителей не было в городе. Если хочешь, я умею плести приличные косы, — он поравнялся со мной, и быстро открыл мне дверь на улицу, когда мы выходили из школы.

— Знаешь. — сказала ему я, — я так хочу тебя стукнуть.

— И что тебя останавливает? — усмехнулся он. Брови резко взлетели над его странными серо-синими глазами, которые, по-видимому, так и не собирались определяться, какого цвета они хотят быть. Противная челка снова упала ему на лоб.

— То, что тогда точно все начнут говорить о нашем бурном романе.

Рэнд громко рассмеялся, и я очень хотела разозлиться, но покачав головой, я усмехнулась себе под нос. С Рэндом Бразом было так легко, ну не в те минуты, когда он грустит, зато теперь уж точно. Он прислонился к дверце своей машины, видимо дожидаясь меня, чтобы открыть дверцу мне. Я остановилась рядом, и быстро достала из сумки термокружки и булочки, чтобы не передумать. Иногда хотелось вылит ему что-то на голову, а не отдавать в руки.

— Я хочу тебя поблагодарить… — смущаясь, я протянула ему кружку, и булочки на выбор: — Вот эти, — сказала я, не смотря на него, — с повидлом, а те два с цельными дольками яблок. А с вишней один, и как бы я не была тебе благодарна, он достанется мне.

— Во жадина, я тоже люблю с вишнями, — возмутился он, но я быстро схватила пирожок и откусила. Моя ловкость его озадачила.

— Все! Видишь, ты его уже не будешь есть! Ха! — едва не роняя крошки, проговорила я. Но Рэнд хитро улыбнулся и вырвал из моих рук половину, и прежде, чем я успела что-то сделать, весь кусок отправил в рот, и он стал похожим на бобра. От смеха я едва не подавилась, а он умудрился даже переживать это.

Мы так смеялись из-за этого пирожка, совершенно забыв, что находимся на школьной площадке. Я даже и подумать не могла, что Рэнд Браз оказывается нормальный парень.

Садясь в машину, я принялась за новый пирожок, но уже не давилась ним. Конечно, мама будет зла, что я не захочу есть дома, по крайней мере, обедать, но мне нравилась компания странного весельчака Рэнда.

— Знаешь, раньше меня так никто не благодарил. И это оказывается очень приятно.

— То есть? А как тебя раньше благодарили? — не поняла я, поворачиваясь к Рэнду.

— Ну, девушки почему-то решили, что я предпочитаю, когда меня склоняют к поцелуям.

— Тебе такое спасибо, можно подумать не нравилось? — съехидничала я, в то время как мои щеки порозовели.

— Да нет, нравилось, но твой вариант тоже приятный. Только за что ты меня благодаришь?

— Да за все. Неделя просто ужасная…я, конечно, все еще не понимаю почему ты все время улыбаешься…но кажется, начинаю привыкать.

Рэнд рассмеялся, качая головой. Я догадывалась, о чем он только что подумал — что я именно такая странная, как он и представлял.

— Меня еще никогда этим не попрекали. А я вот не могу понять, как ты, дите, умудряешься быть такой хмурой! По-сто-я-нно!

В пятницу поймешь, подумала я, но не стала озвучивать это вслух. Насколько проще ему жилось, просто потому что он был сам по себе, и такой независимый. Я ему завидовала.