Первый ключ

— Джулия, ради бога… — сказал Джейсон, ещё больше бледнея. — Знаешь, мне что-то… не по себе…

Джулия подхватила брата под локоть:

— Кружится голова?

— Немного. И… тошнит…

— Так и есть. Головокружение.

— Нет, не может быть! Я никогда не страдал этим. Со мной никогда не случалось ничего подобного…

— Такое бывает иногда и очень недолго. Может, из-за того, что ты упал…

— Может быть… — У Джейсона задрожали колени, и сестра отвела его к стене:

— Прислонись! Прислонись! Вот и хорошо. Это надёжная опора… Тут ничего не случится. И потом, никакая это не пропасть, так… небольшая ямка, которую легко перепрыгнуть.

— Джулия… — испуганно произнёс Джейсон, указывая на что-то за её спиной.

— Что? — спросила девочка и, обернувшись, тут же отпрянула в сторону. — Ох… Надо же!

Совсем недалеко от них сидел человек в доспехах средневекового солдата. Сидел, прислонившись к стене, склонив голову на плечо, вытянув ноги и сжимая алебарду. И казался мёртвым.

— Должно быть, часовой, — сказал Джейсон.

— Наверное, его убили те двое! — предположила девочка. — Это убийцы…

— Которые собирают ромашку?.. Странно.

— На нём были спортивные туфли…

— Ну да. И мобильник в кармане.

— Я не шучу! Точно такие же, как твои кроссовки «Найк»!

Джейсон вздохнул, постепенно приходя в себя:

— Но ты оглянись! Посмотри, как одет этот человек. Мы же попали в Средневековье!

— Дело в том…

Джейсон поднялся и подошёл к солдату:

— Смотри: туника, плащ, кольчуга и кривая турецкая сабля.

— Это не сабля, а алебарда, — уточнила Джулия. — Что ты делаешь?

— Хочу понять, жив он или мёртв.

Мальчик приложил руку к груди человека, потом высвободил его запястье, и алебарда при этом упала в проём между зубцами стены. Джейсон пощупал руку и сказал:

— Нет, он жив. Чувствую пульс. — Наклонился к солдату, желая понять, дышит ли он, и прибавил: — Пахнет ромашкой. Он просто спокойно спит, ничего страшного.

— И всё же я думаю, нам лучше поскорее уйти, пока не проснулся.

Джейсон кивнул:

— Неплохая мысль. Но куда?

Джулия указала на проход, идущий вдоль стены:

— Не возвращаться же в монастырский двор? Значит, остаётся только этот путь.

— Хорошо. — Джейсон поднялся и, отходя от солдата, споткнулся об алебарду.

— Осторожно! — воскликнула сестра, но алебарда уже полетела вниз.

— О нет! — закричал Джейсон, бросившись к проёму в стене, но как только взглянул вниз, у него опять закружилась голова.

Он отшатнулся, ноги у него подкосились, он так и сел, но тут же ухватился за сестру и попытался подняться.

— Я хотел удержать её, но не сумел… — проговорил он.

— Неважно, — успокоила его Джулия. — Ничего страшного.

— Да, вроде ничего, — согласился он. — Я не упал туда. Сейчас передохну немного, и… пойдём.

ГЛАВА 3 ВСКРУЖИЛ ГОЛОВУ И… ОБМАНУЛ!

Гвендалин Мейноф сидела в своей малолитражке кремового цвета, крепко держась за руль. Машина стояла с выключенным мотором, и только «дворники» двигались по стеклу каждые пять секунд, хотя никакого дождя не было. Парикмахерша из Килморской бухты смотрела прямо перед собой.

— Неужели я ошиблась? — повторила она в который раз. — Неужели сделала что-то не так?

Она никак не находила ответа на эти вопросы.

Госпожа Кавенант была с ней очень приветлива. А Обливия, напротив, оказалась удивительно бестактной. Она просто надула её, Гвендалин, вот что она сделала. Обошлась с ней как с девчонкой.

— Мне тридцать два года! — произнесла Гвендалин, глядя на своё нечёткое отражение в приборной доске, и наклонила солнцезащитный козырёк, но тут же отправила на место, вспомнив, что в нём нет зеркала. Повернула боковое зеркальце и поставила его так, чтобы посмотреть себе прямо в глаза.

«Я взрослый человек, у меня сделаны все прививки, и я недурна собой, — подумала она, как всегда, когда смотрела на себя, и принялась снова припоминать всё, что произошло. — Они уверили меня, что зайдут в дом лишь на минутку и Манфред только взглянет на дверь для своей коллекции… — Перечисляя события, Гвендалин загибала пальцы на руке. — Он зашёл в дом вместе со мной, а потом, когда Обливия позвала его, ушёл и не вернулся. Когда госпожа Кавенант спросила, куда делся мой помощник, пришлось солгать, сказав, что он отправился в город пешком. Притом что я не имею ни малейшего представления, куда на самом деле он подевался. И здесь, в парикмахерской, его тоже нет. Что же получается?»

Гвендалин загнула восьмой палец и поняла: что-то здесь не то, и она оказалась очень наивна, доверившись Обливии. «Дура!» — сказала бы мать Гвендалин, узнай о случившемся.

Время было вечернее, когда люди собираются ужинать. Вся Килморская бухта светилась яркими огнями. С улицы доносился аппетитный запах. Это синьора Фишер, что жила в доме напротив, жарила картошку в кипящем масле, чтобы накормить своих семерых детей. Где-то неподалёку лаяла собака, поджидавшая хозяина.

— А вдруг они что-нибудь украли? — вслух сказала Гвендалин. — Пока я красила волосы госпоже Кавенант, Обливия и Манфред могли ведь спокойно расхаживать по всему дому, и…

При этой мысли Гвендалин, сильно разволновавшись, до боли прикусила указательный палец и покачала головой.