Первый курс

По поводу своего внешнего вида я особо не заморачивался. Все, кому нужно, и так прекрасно знали кто я такой и выделяться ещё и одеждой мне не было никакого смысла. Так что никого в городе не удивляла моя простая рубаха и штаны, перетянутые кожаным ремнём с сумкой через плечо.

Высадить свой первый росток я собирался в особом месте в центре города, а вернее, на его городской, сиречь, центральной площади. По совместительству она же совмещала собой и вход на рынок. Вернее, просто рынок частично вываливался на пустое пространство площади, ему уже не хватало пространства тех двух улиц, что под него выделил город.

Ещё на подходе к площади я услышал невнятный шум и гам. Выйдя туда, я заметил столпотворение взволнованной толпы. Туда я сразу и направился. И если местные с первого взгляда узнавали во мне сына местного главы и просто молча уступали дорогу. То вот заезжий люд презрительно кривился и даже пытался отпихнуть меня.

Меня этим всем было не пронять, так что уже скоро я стоял в самом центре и увидел картину, что мне очень не понравилась. Несколько влиятельных людей, отдалённо похожих на флегматичных верблюдов, методично избивали старика. Старик был не простым, он был калекой, магическим калекой, почти как я сам.

— Прекратите, — начал я, но меня остановила та же плеть, которой избивали и старика. Наездник, недолго думая, презрительно окинул меня взглядом, как только мне стоило сделать шаг вперед, встав на защиту старика, сразу опустил плеть на меня. Та со свистом рассекла воздух и рассекла мне лицо через левый глаз.

Такого я не ожидал и непроизвольно сделал шаг назад. Но это и всё, на что мог рассчитывать наездник. Следующий взмах его плети я поймал рукой и крепко сжал его плеть. Тот в недоумении уставился на меня, а потом зло ощерился и сильно дернул на себя рукоять плети. Играть в перетягивание канатов с таким бугаем я не стал, но в эту игру можно играть и вдвоём.

Когда он дёрнул плеть на себя, я прыгнул вслед, влекомый плетью. Он такого точно не ожидал, явно рассчитывая только повалить меня и тем самым освободить плеть. Я же прыгнул за ней, и он никак не успел на это среагировать. Извернувшись в полёте, пролетел мимо изумленного наездника. Пролетая мимо него, я резко выстрелил рукой и схватил второй рукой за кнут где-то в его середине. После чего ногой уперся в его спину и резко выпрямился.

Рука с намотанным концом кнута успела накинуть несколько колец на его шею и сейчас я просто душил этого идиота его собственным оружием. От моих резких движений тюрбан, что был надет на его голову, слетел, и я заметил его заострённые уши. Убивать я его не собирался, хотя, честно скажу, хотелось, очень сильно хотелось. Но когда тот, потеряв сознание, начал вываливаться из седла, и я вместе с ним, то просто отпрыгнул от него, отпуская кнут, которым его душил.

Всё это время над толпой стояла тишина. И если местные были в шоке, что кто-то смог напасть на сына местного барона, то заезжие, что какой-то проходимец атаковал их охрану. Но тут начали все оживать, особенно когда к месту пробилась городская стража и второй наездник начал что-то верещать. Слушать его я не стал и просто сказал:

— Заткните его, — произнёс я, поворачиваясь к стражнику. Тому хватило увидеть кровь, стекающую по моему лицу, как он просто двинул второму наезднику в зубы пятой копья, от чего тот упал на землю.

Я же осмотрел этих товарищей и только головой покачал. Один, тот, которого я придушил, только начинал шевелиться, второй прижимал ко рту руки, пытаясь собрать выбитые стражником зубы. Он зло и обещающе смотрел на меня, обещая мне устроить все кары небесные. Он до сих пор не понял, на кого смел поднять руку, вот же идиот, и как таких в торговую гильдию берут. Ну, а раз так, вот тебе на сладкое.

— Рол де Шен, — медленно произнес я, вытирая поданным кем-то из местных жителей платком кровь с лица, подойдя к этому горе-торговцу и присев перед ним. — Полностью разрывает все торговые отношение с торговым домом Вартарез, — после чего, потеряв к нему всякий интерес, поднялся и повернулся к толпе, высматривая нужного мне человека, но этот червь вдруг подал голос.

— Да как ты смеешь, — начал было он, но под мои взглядом стушевался, — как ты смеешь говорить от имени барона.

Но отвечать мне не пришлось, так как за секунду до того, как он начал говорить, я нашел того, кто мне нужен и тот по взгляду понял, что я его хотел бы видеть. Подойдя, он слышал наш разговор, а потому не нашел ничего лучше, чем обратиться ко мне, — ваше благородие, баронет Кан де Шен, вы меня звали?

— Да, Пин, — произнёс я, продолжая смотреть в расширившиеся от ужаса глаза торговца, — звал, — и отворачиваясь от этого слизняка махнул ему следовать за собой. Отойдя чуть в сторону, я указал Пину на старика, что продолжал лежать на камнях площади. Я попросил того оказать ему помощь, если потребуется, то и лекаря, а потом перевезти его ко мне в замок. На это я выделил ему золотую монету и сказал не скупиться, остальное он может оставить себе.