Первый курс

Ивану показалось, что он проспал пять, ну максимум – пятнадцать минут, но взгляд, мельком брошенный на часы, сообщил, что прошло уже более трех часов. Да за это время «Эсмеральда» полтора раза может Землю обогнуть! Нард-кор Нивг сидел в расслабленной позе, рукоять управления мирно покоилась в гнезде. «Идем на автопилоте», – догадался Голицын, но, до предела вывернув шею и скосив глаза на экран перед первым пилотом, понял, что ошибся: катер находился не в воздухе, а на воде – посреди порядком волнующегося моря.

– Проснулся? – быстро среагировал на движение Ивана преподаватель. – Можешь пока спать дальше. Еще… – альгерд поднял руку с браслетом, – еще часа три.

– Слушаюсь, ив-сун!

«Интересно, зачем стоило так торопиться с вылетом, чтобы потом без толку болтаться в море?» – подумал Голицын, но вслух свой вопрос задать не решился.

В пять минут первого по московскому времени нард-кор Нивг, ни слова не говоря, вынул из гнезда джойстик и решительно послал «Эсмеральду» вперед. Какое-то время катер не то плыл, не то летел над самым морем, срезая псевдокрыльями белые пенные верхушки наиболее высоких волн, затем, повинуясь приказу альгерда, внезапно клюнул носом вниз и нырнул под воду. Ивану как-то раньше и в голову не приходило, что на «Эсмеральде» так можно. Хотя, с другой стороны, если катер способен двигаться в открытом космосе – что для него пучина морская?!

Их путешествие под водой продолжалось минут пять, когда впереди показалась что-то темное – похоже, скала (видно Голицыну было по-прежнему отвратительно). Нард-кор Нивг направил катер прямо на это грозное препятствие, и в последний момент выяснилось, что в скале имеется узкий проход шириной метров десять, не больше. Уверенным движением альгерд ввел «Эсмеральду» в этот подводный тоннель и, сбросив скорость почти до минимума, преодолел по нему еще примерно метров двести.

Наконец нард-кор Нивг застопорил ход и заставил катер всплыть.

– Приехали, – бросил альгерд, небрежно бросая ручку управления на место – та вошла в родное гнездо, как привязанная. – Оставайтесь здесь, курсант, меня не будет около часа… Хотя, нет, – передумал внезапно преподаватель. – Лучше помогите мне донести груз – зря, что ли, я вас тащил с собой через полпланеты?

Груз, покоившийся в специальном отсеке за задней перегородкой, оказался двумя бесформенными черными агрегатами неясного назначения и без какой-либо маркировки – не слишком тяжелыми, но ужасно неудобными для переноски – взять сразу оба у альгерда действительно не вышло бы ну никак.

– Выходим через верхний люк, – распорядился нард-кор.

С трудом удерживая обеими руками непослушный агрегат, Иван проворно вскарабкался вслед за преподавателем по выдвижной лесенке и выбрался на плоскую крышу катера. Альгерд спрыгнул на псевдокрыло и, перешагнув полоску воды шириной в полметра, оказался на чем-то вроде бетонной набережной. Голицын поспешил следом.

В свете бортовых огней «Эсмеральды» Ивану открылось огромное помещение с полукруглым потолком, в своей высшей точке поднимавшемся не менее чем на десять метров. Катер был пришвартован у берега канала со стоячей, совершенно неподвижной, словно мертвой, водой, в глубине которой кое-где неясно виднелись какие-то затопленные конструкции. Прямо перед катером под воду с берега уходил утлый металлический трап, живо напомнивший Голицыну декорацию из популярной еще не так давно компьютерной игры «Half-life».

Вдоль противоположного берега канала – а шириной он был метров десять-двенадцать – шло чуть покосившееся металлическое заграждение. Там же, под потолком, висели пучки широких, местами покрытых пятнами ржавчины труб. Их концы, равно как и вход и выход канала, терялись во тьме.

Нард-кор Нивг включил встроенный в браслет фонарик, и они двинулись вперед вдоль кромки воды. Миновав уводящий в темноту боковой тоннель, альгерд преодолел еще метров пятьдесят, после чего остановился перед ничем не примечательной ржавой трубой у стены. Поставив на пол мешавший ему агрегат, преподаватель взялся обеими руками за стыковочное кольцо на трубе и легко повернул его. Два оборота налево, один – направо, и еще раз – налево. И прежде чем Иван успел сообразить, что произошло, кусок стены перед альгердом – снова прямо как в какой-то компьютерной игрушке – медленно уплыл вглубь, освободив ровную металлическую площадку – где-то метр на полтора. Проникшись духом происходящего, Голицын уже ожидал увидеть в проеме какой-нибудь супер-пупер-мега-пулемет, но, к его разочарованию, ниша оказалась совершенно пуста.

– Ставьте сюда, – велел Ивану нард-кор, в свою очередь поднимая собственный оставленный у стены агрегат и перемещая его на площадку. Голицын расположил свой рядом, почти впритык.

– Все, курсант, больше вы мне не нужны, – проговорил, разгибаясь, преподаватель. – Возвращайтесь к катеру и ждите меня. Я буду через час.

– Слушаюсь, ив-сун!