Первый лучик солнца

И он пошел, улегся около входной двери! Теперь, чтобы, например, незаметно улизнуть, придется как-то договариваться с питбулем, а я не была уверена, что это мне удастся.

Шок и замешательство быстро прошли, а внутри поселилось теплое ощущение заботы и комфорта, вроде мне следовало возмутиться, но так приятно было осознавать, что тебя еще не готовы так просто отпустить! Ну, вот и что это означает в понимании Ивана? Почему так поступил, если буквально двадцать минут назад считал меня предательницей?

Уже изрядно болела голова, чем больше я думала обо всем, тем сильнее становилась пульсация в висках. Возможно, меня вымотал сегодняшний день, банально хотелось уже прилечь и отдохнуть.

– Я тебя не понимаю, – устало проговорила и зевнула. – То прощаешься, то целоваться лезешь, то возмущаешься, то вообще из квартиры не выпускаешь. Разберись уже в себе, наконец.

– Сам себя не понимаю, – он сказал очень тихо, но я услышала.

Не стала ничего отвечать, глаза слипались, будет чудо, если сумею доползти до комнаты и улечься на диван.

– Идем, а то уснешь еще тут, лицом в салате.

– В пироге! – запротестовала, когда он помог мне встать.

Ваня хмыкнул. Краем глаза заметила, что Ёж покорно нес свою службу, но бежать уже не было никакого резона, спать – вот что сейчас имело смысл. На двери есть замок, закроюсь, как в прошлый раз, все будет хорошо.

– Присядь пока, я постелю тебе.

Скорее ощутила, как меня усадили в кресло, такое мягонькое, удобное, м-м-м! Устроилась на нем поудобнее и закрыла глаза. Уже сквозь сон почувствовала, как меня подняли на руки и перенесли на удобный диван.

– Спасибо… – сонно пробурчала, уже совершенно не было никаких сил.

На краю подсознания вертелась некая мысль, что я доставила неудобства… но какие? Плюнув на все, обняла руками подушку. Теперь смогла полностью расслабиться и спокойно уснуть…

Резко подскочила на кровати, сердце колотилось как бешенное, я не сразу сообразила, где нахожусь, и что происходит. Крик. Пронзительный и переполненный болью, от которого мурашки бежали по коже. Страх сковал все мышцы, прошла целая вечность, когда я сообразила, что это Ваня. Кто-то скребся в дверь и скулил, возможно – Ванилька. Встала, ощущая, как сильно колотится сердце, подошла к двери и включила свет.

Открыв ее, увидела на пороге Ёжика, он скулил все громче, а Иван продолжал истошно орать, будто его там резали! Этот крик выворачивал мне душу наизнанку, я не стала медлить и мгновенно бросилась в его комнату. Пёс вбежал первым, запрыгнул на кровать. На тумбочке горел ночник, сейчас было видно все, что происходит.

Мужчине что-то снилось, он на несколько секунд замолчал, а затем снова стал вопить, как потерпевший. Душа от страха ушла в пятки, я еще никогда не сталкивалась с подобными ночными кошмарами, могла ли подойти, как-то успокоить? Я понимала, что, если разбужу его, рискую попасть под горячую руку, но так все равно продолжаться больше не могло! Под этот крик соседи скоро вызовут полицию.

Подойдя, уселась на край кровати и аккуратно стерла испарину с его лба. Ваня оказался таким хрупким и ранимым в данную минуту, мне отчаянно хотелось обнять его, успокоить.

– Ванечка… все хорошо, это просто сон, – стала гладить его по голове и щеке, пытаясь разбудить таким способом.

Это не помогло. Тогда пришлось аккуратно потрясти за плечо, а другой рукой продолжала ласкать щеку со шрамом, искренне веря, что ласка поможет ему справиться с кошмарным сном лучше, чем грубая сила.

– Давай же, миленький, просыпайся.

Ёж подключился, лизнул хозяина с другой стороны, он поскуливал, вероятно, переживал еще сильнее, чем я. Ваня шумно вдохнул и резко распахнул глаза, больно схватил меня за пальцы, а затем грубо убрал от себя руку, как вроде моя ласка ему триста лет не нужна.

– Убирайся! – зло воскликнул, сбивая меня с толку.

– Вань, тебе кошмар приснился…

– Пошла вон!

Он тяжело дышал, видно было, что Иван толком не проснулся, а уже… выставлял меня за дверь. Убежала, пока горькие слезы не брызнули из глаз. Вот зачем он так? Что такого сделала?

Оставаться в квартире я не хотела, поэтому забрала свои вещи и прошмыгнула мышкой в коридор, а уже оттуда побежала пешком на первый этаж. Боль адски сжимала сердце, оно обливалось кровью, как если бы Ваня вонзил прямо в него острый нож.

Оказавшись на улице, сделала жадный глоток свежего воздуха и пошла на детскую площадку, присела на лавочку. Слезы градом катились из глаз, мне нужно было сначала успокоиться, а уже потом двигаться дальше. Проще сказать, чем сделать… В голове постоянно, как на повторе, прокручивались его слова: «Убирайся, пошла вон!» Они жалили не хуже пчел, оставляя после себя уродливые отметки на сердце.