Первый Орден. Книга 1. (Начало)

Дрожание земли усиливалось с каждым биением сердца. А затем мы увидели ЭТО! На всех парах, не разбирая дороги и сметая немногочисленных скелетов ленивыми взмахами лапы, несся огромный медведь. Огромный, то есть локтей двадцать в холке, одна лапа и не лапа вовсе, а набор костей, вторая же излучала яд, который буквально сочился и капал в землю. При попадании в том месте оперативно возникала небольшая лужица, задорно булькающая чем то кислотно – зеленым. Туша утратила какой то единый окрас. Невозможно было понять, черный, бурый, белый ли окрас являлся родным для чудовища. Важно было другое – туша весом тонны в две неслась на нас бодрым паровозом, грозя не заметить и растоптать, как букашек.

Черная морда не являлась чем то выдающимся, обычный медведь. С зубами и клыками длиной в секиру Санкекура, но главное глаза! Один угольно красный, второй, угольно желтый. Глаза излучали какой то гипнотизм, завораживая и не позволяя двигаться. В центр морды зверюги буквально вросла часть Лика Зовущего. Большой осколок артефакта излучал мерный зеленый свет, который окутал несущийся танк, и отбил несколько десятков стрел от лучника. Тварь даже не заметила преграды.

Вновь соткалась из ничего «Золотая эгида», мы же со всех ног развернулись и принялись удирать. Бежать так, будто орда демонов гонится за нами. Впрочем так оно и было. Медведь не впечатлился прикрытием и решил взять его на абордаж. Не прошло и пяти секунд, как послышался оглушительный удар гонга. Эгида пролетела назад, обгоняя нас в стремительном отступлении. Брат выплюнул большой комок грязной черноватой крови и почти упал в обморок. Это было настолько большим шоком, что бегущие спринтеры остановились посмотреть что произошло.

От места столкновения мимо нас ближайшие локтей пятьдесят пропахал прикрывающий нас щит. В итоге он не выдержал и разлетелся прахом. С другой стороны огромная махина, отлетевшая назад, и развалившая своим падением с десяток скелетов, яростно махала головой, пытаясь прийти в чувство. Очевидно, медведь не считал нас за сколь нибудь ощутимую угрозу, но хотел закусить свежим мясом. Возможно он, как и я, ощущал другие осколки Лика Зовущего, и именно это привело его ко мне. Тормозной путь медведя был гораздо меньше чем у щита – всего локтя три. Но уже это было свидетельством подвига нашего брата. Санкекур подхватил его и мы продолжили паническое бегство.

Казалось угроза миновала, отряд понадеялся на выживание, ведь он преодолел реку и устремился дальше, нисколько не сбавляя скорости. Но медведь не хотел отпускать свежее мясо. Могучий прыжок через реку сменился не менее могучим приземлением. Земля задрожала, бойцы повалились в разных позах. Медведь прищурился, повел носом, осмотрел новые для себя территории и неспешно двинул в нашу сторону.

Кто-нибудь с менее слабым характером и жаждой жизни, наверное разуверился бы. Сдался, послужил пропитанием для врага, с которым ничего не сможет сделать, как бы не пытался. Но только не наш отважный воин. Брат молча, несмотря на явные внутренние повреждения и пред обморочное состояние, вновь воплотил красивый щит. Хоть он и был бледной тенью себя прошлого, брат надеялся оттянуть неминуемую гибель отряда. Я помог ему в этом, наложив свой защитный купол поверх щита. Небольшие голубые сполохи по кромке добавили прочности, техника выглядела не такой жалкой, какой ее считал медведь.

Усилия стоили воину многого. Боец окончательно отключился и упал без сознания, однако товарищи не бросили друга, подхватили тело и отступали дальше. Многочисленные избиения от Самбира сделали свое дело. Тех, кто бросал товарищей в надежде спасти себя, он бил первыми и с особым усердием.

Медведь, наученный прошлым лобовым столкновением со щитом, больше не стал ходить на абордаж. Он грозно зарычал, приподнялся на задние лапы и ударил передними в землю. К нам отправились черные корни. Толстые, плотные и излучающие огромную силу, они стремились нас схватить и поглотить. Но сначала им нужно было пройти защиту. В момент укрепленная «Золотая эгида» оказалась оплетенной, и корни принялись врезаться в структуру, крошить дробить и откалывать большие куски от щита.

Я продержался секунд семь, после чего простое, пусть и большое давление переросло в чувство, будто внутри меня ползают черви. Они что то искали, роились в разные стороны и любое препятствие на своем пути пытались сожрать. Щит распадался, и чем больше доставалось ему, тем больше и мне. Недвижимому брату было еще хуже, левая рука приняла весьма знакомый окрас и аромат. Я понимал, что это влияние медведя на технику передается нам. Несчастному брату Санкекур быстро и без разговоров отрубил пораженную руку. Не в силах выдерживать боль, я отпустил технику и щит тотчас рассыпался пылью второй раз за несколько минут. Больше защиты у нас не было.