Первый поход

— Василий, ты же все равно не сможешь никому навредить, мы один отряд. Я и мои люди, — опять попытался перевести разговор в конструктивное русло Петрович, но я снова не дал ему закончить. Зачем? Мне сейчас не нужно успокоение, мне нужен нерв, только тогда все пройдет, как надо.

— А мне плевать! Кстати, а вы все уверены, что у вас за спиной стоят именно ваши люди? Что они в нужный момент послушают вас, а не проигнорируют приказ, как это произошло сегодня?

И вот эти мои слова, похоже, упали на благодатную почву — невозмутимыми остались только Кеша да Мажор. Ну, так у них и нет последователей.

— Кирилл, — не оборачиваясь, я обратился к своему паладину. — Почему вы вернулись с задания?

— Пришел Пьер и начал кричать, что в лагере диверсия. Вот мы и поспешили назад, — молодец, сразу выдал самую суть. И, главное, как я и думал после жестов Бессонова, большая часть этих событий — его инициатива.

— Нам сломали машины, — Пьер тут же понял, куда я клоню, и попытался перехватить инициативу. Но здесь и сейчас он всего лишь один из бывших лидеров, так что провернуть такое у него не получится. Я просто гораздо интереснее для всех членов нашего отряда, чем он.

— Мне плевать! — повторяюсь, конечно. Но ругаться не хочется, а такие вот эмоциональные фразы придают моей речи искренности. — Машины мы починим, а вот ты нарушил приказ. Почему?

— Я нашел в машинах твои тела. Это ты возрождался в них и все сломал, — пошел с козырей в такой неудачный момент. Уж не переоценил ли я этого человека? Что-то мне начинает подсказывать, что мозгом в их тандеме был именно брат.

— Я уже сказал, плевать на машины, — главное, не оправдываться. — Почему ты нарушил приказ?

Бессонов явно поплыл и, не увидев после своих слов ожидаемого недовольства у остальных, растерялся.

— Машины были сломаны, там были твои трупы, разве это не имеет значения? — а ведь он уже близок к истерике.

— Кот, — попыталась влезть Влада, да и Даша сделала шаг вперед, вот только я уже почти добился своего. И при этом без всяких рискованных экспериментов с гейсами, мысли о которых мелькали в качестве одного из вариантов поведения.

Девушки были достаточно близко ко мне, так что я смог зажечь у них прямо перед лицами языки пламени. Никакого урона, конечно, нанести не получилось, даже приблизить огонь к ним вплотную не вышло — но это было и не нужно. И так они отшатнулись и замолчали, а я смог продолжить.

— Чтобы прекратить выполнение приказа из-за неполадок в машинах, ты должен был их заметить, что было возможно только если ты уже его нарушил. Петрович, кто патрулировал сектор возле наших транспортов? — вопрос прозвучал немного неожиданно, но копейщик сразу все понял.

— Олег и Марат, бывшие люди Пьера, — он немного пожевал губы. — Думаешь, у него задание?

Вот мы и добрались до главного. Серьезно, я не могу придумать другой причины для такого на первый взгляд не очень понятного поведения Бессонова. Только очередной приказ от его, судя по всему, не очень трезвомыслящей богини. И, главное, несмотря на то, что вроде бы крайней сейчас оказывается именно его стихия, Петрович не обратил ни капли внимания на обвинения, прозвучавшие в мой адрес.

— Не смейте так пренебрежительно говорить об Эмирион! — окончательно сорвался на крик Пьер. — В любом случае, машины сломаны, вам не убраться отсюда минимум неделю! Так что да, я справился, и вас теперь настигнет ее гнев!

А вот и новая интересная информация. Звучит как будто старая карга решила устроить лично для нас свою версию великого потопа. Вот только откуда столько персонального внимания? И, главное, что теперь делать с Бессоновым? Убить его нельзя, так, может быть, получится провести решением совета что-то вроде изгнания? Стоило мне только осознать эту мысль до конца, как передо мной, да, похоже, и остальными членами совета, появилось сообщение.

Вы хотите запустить процедуру изгнания из отряда Пьера Бессонова?

Для успешного проведения процедуры требуется 100 %-ное утверждение ее всеми членами совета

— Я против, — тут же влез кузнец. — Нельзя так, мы же люди, в конце концов.

— У тебя права голоса нет, так что помолчи, — довольно грубо оборвал я его. Может быть, и зря, но не удержался. Просто раздражают такие люди, готовые найти всему объяснение и прощение. Ладно бы это была просто моя месть за шантаж, но нет. Пьер же четко сказал, что собирался подставить нас под удар своей богини. И сколько бы людей в итоге погибло окончательной смертью после такого? Очень сомневаюсь, что обошлось бы без потерь. И после такого понять и простить? Кажется, я начинаю понимать, как Рыжий прошел через столько переворотов, и что мне всегда мешало довериться ему до конца.

— Я тоже против, — Влада тоже влезла вперед Петровича, и на этот раз он молчать не стал.

— К счастью, твое мнение никого не интересует, я за, — и тут же надпись перед нами немного дополнилась.

Изгнание утверждено бездной