Первый поход (СИ)

— Знатно вы их тут покромсали, сиятельный! Нам работы толком и не осталось.

— Вроде бы, их еще много осталось.

— Зато они бежали так, что и на коне не догонишь.

— Мало толка от победы, если враг сохранил силы для нового сражения, — покачал головой Ли Чжонму. — Хотя… Раз ты сказал, что у нас теперь есть замок, то ситуация не так плоха. Нам главное первыми туда вернуться.

Решили сразу отправить в замок четыре сотни Головорезов — поддержать Дубовых полковника Хвана, которые остались в крепости. Остальные занялись обычными делами после боя: поиск раненых, похороны убитых и сбор трофеев. Ли Чжонму решил собрать всё до последней стрелы и до последнего пустого мешка. Чосонцы оказались на чужой земле, больше им брать ресурсы неоткуда.

Армия Ли Чжонму понесла огромные потери. Умерли (или вот-вот умрут) более сотни человек, ранены — почти половина из оставшихся в живых. Среди людей Угиля, напротив, потери были единичны. Зато они захватили пару сотен пленных. Поскольку до утра уже войско оставалось на месте — их начали водить к генералу Ли на допрос. Тот лежал у костра под пологом (опять начал накрапывать дождь), обложенный захваченными циновками и одеялами (у ниппонцев даже подушек не нашлось!). Каждое движение причиняло боль его измученному сражением телу. А потому сиятельный был очень мрачен и злился на пленников, которые норовили упереться рогом и молчать, с презрением глядя на орудия пыток.

Все-таки удалось выяснить, что всё побережье здесь до самого города Хаката принадлежит знатному дому Акизуки (на чьих знаменах и были начертаны три белых цветка). Точнее, принадлежит потомственным самураям, которые этому дому служат. Несколько дней собирали они ополчение, даймё Мицутане Акизуки прислал на помощь большой отряд, в том числе, знаменитых воинов ямабуси с нагинатами — чтобы прогнать чосонских бандитов.

Собрав самураев, Ли Чжонму устало объявил им, прикрыв глаза:

— Я отпускаю вас. Я уже в курсе ваших правил — можете, хоть, здесь же вспороть себе животы. Мне всё равно… Но, если кто-то из вас все-таки продолжит исполнять свой долг перед господином и доберется до него — передайте даймё Акизуки мои слова. Я не ищу войны. Так что, если он не хочет лишиться своего оставшегося войска, то пусть в следующий раз сначала попробует поговорить.

Старый генерал махнул рукой, скривился от боли и даже не стал смотреть, как мрачных и гордых самураев уводили во тьму ночи.

А вот простолюдинов чосонцы отпускать не стали. Наутро пленников крепко связали по рукам, связали между собой, нагрузили тюками с добычей и заставили нести ее на себе. Разумеется, навешали на них всё, что угодно, но не оружие.

Ли Чжонму наставлял своих воинов обходиться с асигару без лишней жестокости.

— А, как доберемся до замка — накормить всех в волю! — объявил генерал Ли и негромко добавил. — Добраться бы только.

Наутро тяжело нагруженная армия оставила рыбацкую деревеньку и двинулась в путь. По обеим сторонам от колонны шныряли всадники — в бою удалось захватить немного лошадей, так что у армии Ли Чжонму, наконец, появилась настоящая разведка.

— Умеешь молиться, О? — спросил старик у слуги; тот быстро кивнул. — Ну, тогда молись.

— О чем?

— Чтобы на нас в дороге не напали. Да чтобы угилев замок до нашего прихода не захватили.

И перепуганный Гванук принялся старательно молиться.

Глава 23

— Сук вернулся!

— Зови!

В верхнюю комнату влетел разгоряченный командир конников — теперь уже почти полной роты настоящих конников на лошадях.

— Ну? — требовательно спросил Ли Чжонму. — Добыл?

— Да, сиятельный! На этот раз никто не мешал. Только крестьяне тут такие бедные — взять толком нечего. Даже поделиться хочется. С целой деревни собрал почти три камани риса (более 500 кг — прим. автора), немного сои. И вот!

Довольный Монгол поставил перед главнокомандующим плетеную корзинку с продолговатыми клубнями.

— Что это?

— Имо! — улыбнулся Чхве Сук. — Уже вареные. Вкуснятина!

— Ладно, иди, — кисло улыбнулся Ли Чжонму.

Потом потянулся к рассыпчатому клубню, но передумал и снова вернулся глазами к карте острова Тиндэй, которая была расстелена прямо на полу. Манера ниппонцев (даже богатых) обходиться без сидений и нормальных столов раздражала, но где найти нормальную мебель?

Ли Чжонму вообще многое в замке не нравилось.

«Я готов был терпеть неудобства на нищей Цусиме, — ворчал он, прихлебывая зеленый чай. — Но здесь! Но в замке!».

Замок-ямадзиро, кстати, ему тоже совершенно не понравился. Гванука очень впечатлила высокая покатая земляная насыпь на многие сотни шагов по периметру. Огромный труд был вложен в это. Наверх вело всего две узких каменных лестницы. И там, наверху был еще не сам замок, а только первый уровень — курува. Площадка была совсем пустой и огорожена вкопанными бамбуковыми столбиками с перекладинами.

«Это даже не стены! — недоумевал Ли Чжонму. — Даже не деревянные стены».

«Ниппонцы прикладывают сюда свои дощатые тяжелые щиты — и стреляют из-за них» — пояснил Угиль.