Первый президент. Повесть о Михаиле Калинине

Кузьма разложил гостинцы: отцу - суконный отрез, матери - шаль. И замужнюю сестру не забыл, и племянниц. Мать руками всплескивала: домовитый сынок-то, заботливый! Отец пригладил светлые, поредевшие волосы.

- Не бедствуешь.

- Голова на плечах, руки пока при себе. А дураков на наш век хватит.

- И то ладно, - одобрил Василий Васильевич. Перед ужином отец достал из сундука бутылку первача. Сели за стол рядом, как ровня. Мать поставила чугунок горячей картошки, обливную миску соленых грибов.

- Ох, соскучился по ним! - потянулся Кузьма.

- Этого добра вволю, - сказал Василий Васильевич. - А вот с хлебушком плохо.

- Недород?

- Уродило средне, терпимо. Только продразверстка все загребла. Видел - сусеки пустые.

- Так уж и все? - плутовато сощурился Кузьма.

- Ну, припрятал кое-что, до новин дотянем с грехом пополам, - неохотно ответил отец. - Да ведь зло берет: себя не жалел, старался, ни один черт в работе не помогал. Подохни в поле - никто не почешется. А зерно привезти не успел - уже вот они, ждут с мешками. Городских трое и наши беспортошники из комбеда.

- Повсюду так, батя.

- Как поначалу мужик-то воспрял! - сокрушенно вздохнул Василий Васильевич. - Земля наша, паши ее, сей, хозяйствуй, как хочешь. А вышло, что зазря хребет гнули. Продать ничего нельзя, кузнецу, заплатить нечем. Собственной лошади овес украдкой даю.

- Это цветочки, - Кузьма уверенно наполнил большие граненые рюмки. - Дальше еще хуже пойдет.

- На суку сидят, а его же и рубят. Кто им с такой продразверсткой работать станет?

- Мужиков много, батя, есть из кого масло давить.

- Это что же, программа у большевиков такая?

- Программа у них хитрая. Вроде опять басурмане на Русь пришли, только теперь не с саблей, не с боем, а незаметно влезли.

- Ты своей головой додумался, али подсказал кто?

- Барин растолковал, Мстислав Захарович.

- Вот оно что! - заерзал на лавке Василий Васильевич и даже приподнялся от нетерпения. - Ну, говори, говори, когда последний раз видел?

- А недавно, и месяца не прошло. Поскитались мы, батя, вместе со всей его семьей. Страстей натерпелись - не приведи господь. Без меня бы им верная крышка была, - похвастался начавший хмелеть Кузьма. - Мстислав Захарович на Дон рвался, а нас вместо Дона аж на Волгу занесло. Теперь ведь едешь, не куда хочешь, а куда поезда идут. Пока отдышались там, подкормились - кругом фронт объявился.

- На Волге осели, значит?

- Сейчас, батя, дай мосол догрызть... Обскажу все по порядку. - Кузьма ел с азартом, как молодой волк после долгой пробежки. - Народ, батя, сам знаешь, надвое разделился: одни - за белых, другие - за красных. Везде драка. А мы тихо прижились. Дом на краю города. Садик свой, речка близко. Нашелся у барина знакомец, тоже знатного рода. Без правой руки вояка. Но вскоре расклеили по городу приказ: всем бывшим офицерам явиться на регистрацию. Только регистрация ихняя известно какая: через человека - на свалку.

- У нас многих офицеров в Красную Армию забрали...

- Тут место тихое, - пояснил Кузьма. - А там с одной стороны казаки, с другой - белогвардейцы, с третьей - пленные чехи мятеж подняли. Такое дело! Вот и надумали мы промеж собой: никуда барину не являться. В саду стожок сена стоял, я в нем схорон сделал, погребок вырыл. И бог миловал, отсиделся Мстислав Захарович. Тут как раз белые чехи пришли. Эшелонами на вокзале стояли, в городе не ночевали, клопов опасались. А вшей у них своих дополна. Ну, однорукий сразу с мятежниками стакнулся, привез к нам ихнего полковника. Долго он с нашим хозяином толковал, уговаривал ехать к Колчаку в Сибирь. Тут и решил Мстислав Захарович послать барыню с детьми через море за границу. А мне приказал пока домой на разведку: посмотреть, как здесь. Ну, я с охотой, больно уж о вас стосковался... Выправил Мстислав Захарович через того полковника документ, будто я красноармеец и после ранения отпущен на отдых. Печатку нужную пристукнули. У них много печаток всяких...

- Значит, надолго ты? - с надеждой спросил Василий Васильевич. - Вдвах хозяевать будем?

- Ив уме не держи, батя, на дурноедов я работать не стану. Да и барину обещал воротиться.

- Где ж ты его сыщешь?

- Мстислав Захарович - фигура заметная, не затеряется. Адресок он мне дал в сибирский город Омск. Туда и подамся.

- Через фронт попрешь?

- А чего? Мне дорога открытая. Красным скажу, что белые меня изуродовали - изувечили, а белым обратно на красных наклепаю. Кто нонче проверит?

Пропустив по четвертой стопке, они закусили молча, потом Василий Васильевич спросил невесело:

- Насчет земли, насчет барского имения, что Мстислав Захарович наказывал?

- Была об этом речь, батя. Господский дом просил оберегать, особенно картины и эти, как их, скульптуры. Которые из мрамора.