Первый президент. Повесть о Михаиле Калинине

В переулках, в подворотнях, в подъездах - повсюду виднелись полицейские, жандармы, множество шпиков и сыщиков. Но колонна, следовавшая за катафалком, была столь монолитной и грозной, что никто не посмел преградить ей путь. Было ясно: эти тысячи рабочих сметут любой заслон. Глядя на них с тротуара, Михаил остро завидовал тем, кто шел в общем строю.

Спустя некоторое время Калинин узнал, что это была первая открытая демонстрация петербургского пролетариата. Рабочие столицы показали всем свою сплоченность, свою силу. И Михаил понял: вот те люди, которые способны вести борьбу, способны добиться победы. Его место - среди них.

...Дмитрий Петрович Мордухай-Болтовский внимательно выслушал Михаила, произнес с огорчением: «Что же, значит, наступила твоя пора. Помни: всегда посодействую, чем могу».

Мария Ивановна поцеловала и перекрестила его. Гимназисты Митя и Саша проводили до дома, где Калинин снял себе угол.

За неделю Михаил побывал на четырех заводах и везде получил отказ. Не так-то просто устроиться работать, не имея специальности. С утра возле проходных выстраивались длинные очереди просителей. В основном это были крестьяне, покинувшие свои деревни.

Деньги у Михаила скоро кончились. Возвращаться к Мордухай-Болтовским было неловко: только начал самостоятельную жизнь - и сразу на попятную. Но ведь есть-пить надо?..

Пошел по объявлению в дом баронессы Брудберг. Та взяла его на неопределенную должность «прислуги за все». С утра помогал кухарке. В обед и вечером, когда приезжали гости, Михаил накрывал стол, откупоривал бутылки, бегал с подносами.

Собирались у баронессы люди пожилые, в чинах. Разговаривали в своем кругу откровенно. На прислугу не обращали внимания, просто не замечали ее. А Михаил, слушая, думал: насколько же пусты и чванливы эти напыщенные выходцы из прибалтийских княжеств! Они ничего не умеют делать, многие из них просто полуграмотны, обучены только языкам да танцам. От них нет никакой пользы, они паразиты на теле общества. Но эти паразиты владеют богатством, полученным по наследству, на них работает государственный аппарат, их защищает армия. Они не хотят никаких перемен. Их цель - сохранить существующее положение навсегда. Они не пойдут на уступки, борьба с ними предстоит жестокая.

Пребывание в доме баронессы тяготило Михаила, и он очень обрадовался, когда Дмитрий Петрович помог ему наконец устроиться на завод «Старый Арсенал». Произошло это осенью 1893 года.

Михаил не рассчитывал, что его встретят с распростертыми объятиями и сразу поставят к станку. Сперва, конечно, будешь на побегушках у тех, кто постарше, разве что дозволят инструмент или деталь подержать. И за чаем пошлют, и брань стерпишь - на то и ученик. Хорошо хоть, что учитель попался ему степенный, спокойный, даже голоса не повышал. Да и надобности такой не было. Михаил старательно приобщался к совершенно новому для него делу - к обработке металла.

На своего наставника Калинин не обижался, но обстановка на «Старом Арсенале» не пришлась ему но душе. Ведь он искал бурлящий, революционно настроенный рабочий коллектив, а оказался в тихой заводи.

Здесь трудились мастера и пожилые рабочие, имевшие высокую квалификацию. Они получали приличную плату, почтительно относились к начальству и требовали того же от всех других. Будешь, мол, послушным и добросовестным - тебя оценят. И многие верили в это. Работали с раннего утра до позднего вечера, жили в бараке, но не роптали, надеясь на лучшее. А кто начинал роптать, того сразу осаживали мастера или их приспешники.

Нужно было подыскивать другое место. Тут как раз перешел на Путиловский завод наставник Михаила - заработок был выше. Месяца через три заглянул в цех к старым знакомым. Спросил своего недавнего ученика: «Помощник мне нужен, хочешь?» Калинин сразу же согласился.

Он много слышал о предприятии, которое считалось одним из самых крупных в России. Двенадцать тысяч рабочих было тогда на Путиловском. Но одно дело слышать, и совсем другое - увидеть собственными глазами, пройти по огромной заводской территории. Размах был широкий. Делали здесь станки, вагоны, паровозы, артиллерийские орудия, прокатывали рельсы, отливали инструментальную сталь. И почти все - вручную. Рабочий день длился десять с половиной часов, но очень часто людей задерживали в цехах гораздо дольше. Бывали случаи, когда мастеровые теряли сознание от усталости или падали на месте и засыпали.

Начальство стремилось получить побольше, а заплатить' поменьше. Рабочие недовольны были тяжелыми условиями, низкой оплатой. Страсти кипели в каждом цехе, в каждой мастерской, не то что на «Старом Арсенале».

Михаил теперь управлялся с токарным станком не хуже, чем его наставник. А может быть, даже и лучше. Наставнику трудно давались новые детали, а Михаил схватывал все, как говорится, «на лету», свободно читал чертежи. Сказывались знания, накопленные у Мордухай-Болтовских.