Читаем Первый президент. Повесть о Михаиле Калинине полностью

- Создание таких Советов противоречит принятым законоположениям. Это раз. А второе - куда же вы отпихиваете среднего крестьянина? На сторону наших врагов? Заведомо записываете в стан противника основную крестьянскую массу?! Это уже не каламбур!

- Я не желаю говорить в таком тоне!

- Конечно, куда приятней, если слушают и поддакивают. Но я не за тем пришел.

- Общего языка мы не найдем...

- Вижу, что позиции у нас совсем разные, - сказал Калинин. - А дело такое серьезное, что нельзя оставлять его нерешенным. Буду писать в Центральный Комитет.

- Как хотите. Как вам угодно.

Зиновьев вновь отвернулся, всем своим видом давая понять: разговор окончен.

Возвратившись домой, Михаил Иванович сразу сел к письменному столу. Екатерина Ивановна, глянув на сосредоточенное лицо мужа, поставила ему стакан чая и ушла, чтобы не мешать.

Придвинув лист бумаги, Михаил Иванович написал сверху, размашисто: «Товарищу Ленину».

<p>2</p></span><span>

Сразу после Нового года Владимир Ильич вызвал Калинина в Москву. Поезд, пробиваясь через снежные заносы, шел вдвое дольше обычного. Михаил Иванович едва не опоздал к назначенному времени. Хорошо, что на вокзале подвернулся извозчик с рысистой лошадкой.

В Питере на улицах сугробы высокие, а в Москве еще выше. Иные деревянные домишки завалило до второго этажа. Против окон - вроде бы бойницы прорыты в плотном снегу. От стен не отгребают - теплее.

- Рад видеть вас, товарищ Калинин, очень рад, - встретил его Владимир Ильич. - Мне сказали, что вы прямо с поезда. Устали? Голодны?

- В вагоне выспался. И чаевничал недавно, после Клина.

- Ну, раз чаевничали, то садитесь вот сюда, батенька, и рассказывайте.

- Почти все изложено в моей записке...

- Я прочитал ее с огромным интересом. Это сейчас архиважно. В деревне произошли серьезные классовые сдвиги.

- Осереднячилась деревня, Владимир Ильич.

- Как вы сказали, осереднячилась? - переспросил Ленин. Улыбнулся, подняв указательный палец. - Вот именно - осереднячилась! И это вполне естественно. В республике не стало помещиков. Кулакам мы нанесли весьма ощутимый удар. Трудовое крестьянство получило землю, значительную часть сельскохозяйственных орудий и скота, которыми раньше владели помещики и кулаки. Бывшие бедняки поднялись до середняцкого уровня. Во всяком случае - многие из них.

- Этому только радоваться надо.

- И учитывать, обязательно учитывать этот процесс. Ведь середняк составляет ныне больше половины всего населения, не так ли?

- Думаю, в деревне теперь две трети хозяйств середняцкие, - подтвердил Калинин.

- А некоторые товарищи не замечают перемен, продолжают строить свою работу по инерции. Наша первейшая задача всеми средствами, особенно через печать, раскрыть сложившееся положение.

- Есть такие, которые и видят, и понимают, а гнут свое.

- Постараемся убедить их. Скоро съезд партии, который займется вопросом о середняке. Теперь, когда середняк повернул в сторону Советской власти, прочность его союза с рабочим классом зависит от дальнейшей политики партии в деревне. Но до съезда предстоит еще много подумать, взвесить, вскрыть недостатки.

- По-моему, для сближения со средним крестьянством надо прежде всего устранить на местах экономические и продовольственные рогатки. Они больно затрагивают крестьянина, - сказал Калинин.

- Конкретно, какие рогатки?

- Возьмите, к примеру, такую хозяйственную преграду, как запрет на вывоз продовольствия из одного уезда в другой или даже из волости в волость. Крестьянину трудно понять пользу такого запрета, установленного для борьбы со спекуляцией. Ослабление экономических заторов на деле показало бы среднему крестьянству, что Советская власть выражает и защищает его интересы. Среднее крестьянство, в сущности, целиком стоит на нашей стороне. Между средним крестьянином и Советской властью не может быть противоречий, могут быть только недоразумения.

- Вот именно - недоразумения! - согласился Владимир Ильич. - А недоразумения всегда можно устранить при разумной политике.

- К сожалению, власть на местах еще далеко не везде удовлетворительная. Частые реквизиции, грубое отношение в исполкомах, волокита в уездных канцеляриях, мобилизация людей и лошадей - все это плохо действует на крестьян. Вот, к примеру, в Тверской губернии, в нашей волости...

- В вашей? - быстро переспросил Ленин. - Это хорошо, это очень хорошо. - И спохватился: - Простите, что перебил: продолжайте, пожалуйста.

- Учет хлеба осенью провели правильно. Хоть и есть недовольные, но общий голос «поступлено правильно». А вот после учета местные коммунисты пригласили охрану и произвели проверку крестьянских хозяйств. Обыскивали, совершили целый ряд, мягко выражаясь, нетактичностей, а на протестующих против грубостей наложили штраф, в том числе и на председателя Совета деревни. Для уплаты охране штраф пошел...

- Это безобразие! Надо пресекать, решительно пресекать такое самоуправство!

Перейти на страницу:

Все книги серии Пламенные революционеры

Последний день жизни. Повесть об Эжене Варлене
Последний день жизни. Повесть об Эжене Варлене

Перу Арсения Рутько принадлежат книги, посвященные революционерам и революционной борьбе. Это — «Пленительная звезда», «И жизнью и смертью», «Детство на Волге», «У зеленой колыбели», «Оплачена многаю кровью…» Тешам современности посвящены его романы «Бессмертная земля», «Есть море синее», «Сквозь сердце», «Светлый плен».Наталья Туманова — историк по образованию, журналист и прозаик. Ее книги адресованы детям и юношеству: «Не отдавайте им друзей», «Родимое пятно», «Счастливого льда, девочки», «Давно в Цагвери». В 1981 году в серии «Пламенные революционеры» вышла пх совместная книга «Ничего для себя» о Луизе Мишель.Повесть «Последний день жизни» рассказывает об Эжене Варлене, французском рабочем переплетчике, деятеле Парижской Коммуны.

Арсений Иванович Рутько , Наталья Львовна Туманова

Историческая проза

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Петр Первый
Петр Первый

В книге профессора Н. И. Павленко изложена биография выдающегося государственного деятеля, подлинно великого человека, как называл его Ф. Энгельс, – Петра I. Его жизнь, насыщенная драматизмом и огромным напряжением нравственных и физических сил, была связана с преобразованиями первой четверти XVIII века. Они обеспечили ускоренное развитие страны. Все, что прочтет здесь читатель, отражено в источниках, сохранившихся от тех бурных десятилетий: в письмах Петра, записках и воспоминаниях современников, царских указах, донесениях иностранных дипломатов, публицистических сочинениях и следственных делах. Герои сочинения изъясняются не вымышленными, а подлинными словами, запечатленными источниками. Лишь в некоторых случаях текст источников несколько адаптирован.

Алексей Николаевич Толстой , Анри Труайя , Николай Иванович Павленко , Светлана Бестужева , Светлана Игоревна Бестужева-Лада

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Классическая проза