Первый принцип. Пребывай в знании

Если вы будете просто говорить и пользоваться словами, но в этих словах не будет тишины, ваши слова будут подобными мертвым камням. Они могут ударить кого-то по голове, вы можете спорить с ними, но вы не можете преобразить. В них нет того качества тишины, которая приводит к преображению. Когда в слове есть тишина, когда тишина есть в глубине этого слова, когда слово лучится тишиной, оно приводит к преображению. Тогда оно становится Евангелием, благой вестью. И если в гаком случае кто-то говорит что-то, и в его словах есть тишина, его слова не падают на вас, как мертвые камни, они осыпают вас подобно цветам. Они также попадают в вас, но они также гладят вас, ласкают, они идут глубже, потому что вы можете быть чувствительными к ним, и они достигают самых глубин вашего сердца. Потому что как вы можете защититься от этого? Вы не можете защититься от этого.

Поэтому помните, все мистики пели, танцевали, праздновали. Они постоянно говорили: «Мы не можем сказать этого», - но вместе с тем они говорили об этом.

Есть отличие между тем, как говорить. Когда вы говорите, не зная, это просто мусор, просто наслоения слов, в них нет души, это труп, он не живой. Эти слова воняют, они воняют смертью. В них нет биения жизни. Когда вы знаете, когда вы испытали, когда вы упали в эту пропасть по имени Бог, когда вы преображены благодаря сдаче, когда вы полностью погружены в нее, когда каждая ваша клетка погружена в Него, тогда вы можете сказать, но ваши слова - это не просто слова. Они несут тишину. Это средство для тишины, это жест тишины. У нас есть особое название для этого на Востоке: Махамудра - великий жест.

Посмотрите на мою руку, она пуста, если за ней нет никого, кто испытал, жест руки становится обыкновенным жестом. Но если за ней стоит кто-то, кто испытал, тогда движение этой руки становится великим жестом, махамудрой. И тогда обычная рука становится необычной. Тогда обычные слова перестают быть обычными словами. Вы не можете взять словарь, и найти смысл. Когда слово полно тишины, вам придется погрузиться внутрь, чтобы найти его смысл, вы не можете найти его в словаре или библиотеке. Вам придется погрузиться в себя. И смысл вы можете найти в вашем опыте.

Слова человека, который знает, полны смысла, они наполнены великим благоуханием. Вам нужно прочитать их в глубине вашего бытия, в глубоком святилище вашего бытия.

Истина трансцендентальна, она трансцендентальна по отношению ко всей двойственности. И поэтому те, кто говорит, что истина не может быть высказана, говорят только половину истины, а те, кто говорит, что истина может быть высказана только тишиной, также говорят только половину истины.

Дзэн приносит всю истину в мир. Дзэн - это великое благословение в мире, он приносит всю истину.

И вся истина такова: истина не может быть высказана, но вместе с тем, она может быть высказана. Если ее нельзя высказать, ее можно показать, обозначить. Обычная двойственность остается позади. Мы всегда перемещаемся от одной противоположности к другой. Иногда мы говорим: «Да, ее можно высказать», - это одна противоположность. Но потом мы понимаем: «Но как ее можно высказать?» - и это другая противоположность. Тогда мы молчим, но потом мы снова понимаем, что нечто остается: «Да, ее можно высказать». Таким образом, она продолжает вращаться, крутится.

Дзэн говорит, что истина трансцендентальна, трансцендентальна ко всей двойственности. Двойственность мира и тишины также должна быть преодолена.

Библия говорит, что в начале было слово. Веды говорят, что в начале была тишина, вечная тишина, эта тишина висела над морем, и было темно. Библия говорит также, что было слово. Первое, что случилось в существовании, было слово. Бог сказал: «Да будет свет», - и появился свет. Это две половинки истины.

Люди дзэн не написали ни одной Библии, Веды, они никогда даже не будут пытаться этого сделать, потому что они не верят в писания. Они говорят, что это выше писаний, это выходит за пределы всех писаний. Но если бы им пришлось когда-нибудь написать Библию, или если бы их заставили это сделать, как например, Лао-Цзы однажды заставили написать Дао Де Дзин, потому что король не позволял ему покинуть страну до тех пор, пока он не запишет свои переживания.

Лао-Цзы хотел отправиться в Гималаи, и умереть там, определенно нельзя найти места для смерти, красивее этого. Эти вечные вершины, эти покрытые снегом девственные шапки гор, где можно найти лучше места, чтобы исчезнуть в Боге? Где лучше это сделать? Он хотел отправиться туда, он был очень стар, и он хотел отправиться в Гималаи, чтобы отдохнуть и исчезнуть там, чтобы никто никогда не знал о нем. Он хотел исчезнуть полностью в одиночестве, он хотел, чтобы его смерть произошла в уединении.

А смерть требует уединения. Никто другой не может быть с вами, когда вы умираете, она полностью внутреннее событие. И поэтому он хотел исчезнуть, покинуть толпу. Он боялся того, что слишком много людей будут окружать его, и его смерть превратится в публичное шоу.