Первый принцип. Пребывай в знании

Этот вопрос задал Вани. Послушай, еще не настало время. Для того чтобы быть шутом, нужно быть очень мудрым. Для того чтобы быть шутом, нужно быть поистине мудрым. Поэтому все мудрецы несколько дурашливы. Иисуса считали глупцом, то же самое верно в отношении Будды и святого Франциска. Этих людей считали дураками.

В настоящем мудреце присутствует дурашливость. Почему? Потому что настоящий мудрец содержит противоположность. Он одновременно и тот, и другой. Он более понимающий. Мудрец, в котором не будет этой самой дурашливости, станет сухим, безжизненным. Его жизненная сила не будет течь, он не будет цвести, не сможет смеяться. Такой человек будет серьезным, у него будет постная физиономия. Мудрец, обладающий единственно только жизненной умудренностью, в ком нет безрассудности, будет очень тяжелым человеком. Он будет очень скучным, надоест и вам, и себе. Такой человек не будет веселиться, в своей жизни он не познает радости. Смех будет ему совсем не знаком. А если человеку неведом смех, значит, он многое упускает.

Бога никогда не познать без смеха. Бога никогда не познать без радости. Никто никогда не осознает реальность благодаря простой умудренности.

Шуту есть что предложить: смех, радость, несерьезность, веселье, восторг. Шут может танцевать, причем без всякой причины, довольно будет и повода. Безрассудный человек может смеяться, и не только над другими людьми, но и над собой.

Когда в сознании одного человека встречаются мудрец и шут, возникает явление огромной ценности. На свете есть безрассудные люди и мудрецы. Первые поверхностные, а вторые серьезные. Безрассудный человек не знает, что такое истина, а мудрец не знает, что такое радость. Истина без радости хуже лжи. Радость без истины ненадежна. Радость без истины скоротечна, она не может длиться вечно.

Мой подход предполагает полную уравновешенность. Вам нужно быть в полной мере уравновешенными. Такое равновесие неустойчиво, его трудно достичь, но когда вы все-таки достигнете его, то узнаете о том, что есть качество сознания, которое может содержать как мудрость, так и безрассудность, в отсутствии какого-либо противоречия. Они оба становятся двумя аспектами вашей энергии.

Тогда вы искренни, но не серьезны. Тогда вы подлинны, но не безрадостны. Вы веселитесь, но ваше настроение не скоротечно, оно длится вечность. Ваша радость не во времени, а вне него.

Итак, Вани, еще не настало время. Для того чтобы действительно стать местным шутом, тебе придется стать почти просветленным. Не думай, что стать шутом проще простого.

Я говорю не об обычной разновидности болванов. Гурджиев часто говорил о восемнадцати видах глупцов. У них бывают разные формы и очертания. Но я говорю о высшем виде безрассудности. Гурджиев то и дело говорил, что Бог - это высший шут. Он выглядит абсолютно заурядно. Неужели Бог - это высший шут? Гурджиев добавлял, что ему не к чему было бы создавать нас всех, если бы он не был безрассудным. В Боге наверняка присутствовала черта идиотии, дурости, иначе, зачем бы ему создавать человека? И не только вас. Бог также создавал людей вроде Гитлера, Чингисхана, Надиршаха, Сталина, Мао. Зачем такие люди вообще нужны? Должно быть, Бог просто дурачился. Наверно, он подшучивал над человечеством, следуя путем проб и ошибок. Да, иногда он порождает Будду, это правда, но редко, совсем редко.

Наверно, Бог - это шут. Иначе в существовании не могло быть столько радости. Вообразите себе, что миром правит некий махатма. Людям просто запретят радоваться. Вы можете смеяться в христианском раю? Вы задавали такой вопрос своим священникам? Вы можете хохотать, стоя перед Богом? Нет, такое поведение неприлично.

Но я говорю вам, что вы можете смеяться. А если не станете, тогда рассмеется Бог, глядя на вашу серьезность.

Посмотрите на деревья, птиц, животных, звезды. Они явно очень радуются. Жизнь лишена серьезности и полна игривости.

Поэтому когда я призываю вас стать одновременно безрассудным и мудрым человеком, я хочу уточнить, что вам следует воспринимать жизнь не как долг, а как игру. Всегда помните о том, что если в вашей молитве нет смеха, значит, вы что-то упускаете. Если в вашем смехе нет молитвы, значит вы. опять же, что-то упускаете. Молитва без смеха мертва, а в смехе без молитвы нет глубины. Вы можете одновременно молиться и смеяться? Вы можете молиться в танце? Вы можете в одно и то же время медитировать и любить?

Я пытаюсь создать как раз такой синтез. Вот высочайшая возможность, которой достиг человек, величайшая симфония, в которой вы можете одновременно любить и медитировать. В мире уже были люди, практикующие медитацию, но противостоящие любви. В мире также были люди, которые любили, но были против медитации. Есть люди, которые призывают есть, пить, веселиться, но при этом они против Бога. Чарваки, эпикурейцы призывают есть, пить, веселиться, потому что Бога нет. Они помогают вам обрести радость, но такая радость не может быть очень глубокой. Без Бога ваша радость не может быть очень глубокой.