Первый рассказ

Касаясь крыш, высоких деревьев и труб, пленка накрыла собой треть города; далее, прогибаясь над рекой, уходила за горизонт, опускаясь на вершины парковых деревьев, повторяя склоны холмов и невысоких гор. В городе она кое-где краем свисала над тротуарами, и смельчаки могли разглядывать ее вблизи и трогать руками, покуда правительство не издало срочный декрет, запрещающий подходить к пленке слишком близко, тем более, трогать ее руками, или чем бы то ни было прикасаться к ней. Полицейские и войсковые подразделения оцепили обширную площадь по периметру пленки, дабы предотвратить возможность вредных ее воздействий. Население южной окраины срочно было эвакуировано в центральную и северную части города.

К вечеру уже весь мир знал о появлении на земле неведомого небесного тела.

Международная ассоциация космологических исследований впредь до того, как будет установлена природа пленки, предложила всем государствам неукоснительно соблюдать условия Соглашения о международном состоянии во время появления на Земле аппаратов внеземного происхождения или инопланетных существ. В эти периоды жизни безоговорочно запрещались конфликтные, в частности, военные действия во всех точках земного шара, всяческие акты, идущие во вред другим государствам, эксперименты и испытания, изменяющие природу литосферы, атмосферы и гидросферы.

А пока планета сосредоточивала внимание на поразительном явлении, научные силы небольшого капиталистического государства пытались установить природу и назначение серо-лилового листа. Не нарушая целостности пленки, ученые произвели необходимейшие измерения: ее толщины, прозрачности, упругости, площади и излучения.

Ночь, пришедшая неожиданно, для многих была сумбурной: и долгой и краткой. Гражданский аэропорт и военные аэродромы едва успевали принимать трансконтинентальные лайнеры. Как только возбужденные, внутренне взвинченные ученые, малоизвестные и с мировым именем, покидали борт, самолеты сразу же улетали в какой-нибудь ближайший аэропорт, чтоб дать возможность приземлиться другим.

Утром столица, неожиданная Мекка познаний, напоминала вавилонское столпотворение. Ученые, государственные деятели и военные, представители прессы, радио, телевидения, кинодеятели и кинолюбители переполнили город.

Был созван и начал работать всемирный симпозиум. Начались скрупулезные исследования и обобщение добытых фактов.

На следующий день, оттесняя изыскания чистых ученых, особое пристрастие и чрезвычайную причастность к неведомому телу проявили военные. В полдень в столицу прибыла незваная эскадрилья военного научно-экспериментального института, посланная государством-тиранозавром, и исследования приобрели скрытый, односторонний характер.

Этот второй день был ветреным и облачным. Во второй половине дня на горизонте, как грибы, взошли темные тучи (дождливый период давно уже должен был наступить). Перед началом грозы ветер посвежел. Матовый, серо-лиловый лист, как странное озеро, перекатывался ленивыми волнами; иногда поддуваемый снизу, высоко вздымался, будто упавший с корабля парус, вот-вот, казалось, готовый улететь с ветром. Стоявшие по границе всего листа полицейские и солдаты слышали слабый звенящий шум — шум морской раковины. Этот окутывающий, всесторонний шум, как прибой в ненастье, усыплял полицейских и солдат, едва не валил их с ног.

Чтобы пленку не унесло сильным ветром, к ее краям приклеили куски ткани с бечевками, и тысячи этих бечевок привязали к деревьям и камням. На возвышенные места с вертолетов набросили легкие проводники и заземлили их — тем самым предотвращался прямой удар молнии.

Гроза началась в четвертом часу, к счастью, слабая; почти без грома, но затяжная, не слабеющая от обильных излияний. Солдаты вошли под пленку и, зевая и переговариваясь, пережидали ненастье. Неожиданно благодушному их безделью пришел конец. Затянувшийся густой дождь бесчисленными потоками разливался по обширной непроницаемой пленке, достигавшей более шестисот квадратных километров. Вода стекала в многочисленные ее впадины, повторявшие неровности ландшафта. По всей поверхности пленки образовались большие и малые озера, вода ручьями переливалась из одного в другое и только в нескольких местах стекала на землю бурными потоками и низвергалась водопадами из случайных желобов. Больше всего ученых теперь беспокоили водяные провисы над низинами и среди крон обширного парка, национальной гордости республики. Вековые парковые деревья едва удерживали своими вершинами непомерной тяжести провисы. Все чаще слышался циклопический треск: где-то вершина гиганта не выдерживала напора и разламывалась, и тут же склонялись поверженными деревьями менее сильные.

Но не сохранение парка беспокоило сейчас людей, провисы угрожали целостности пленки.