первый раунд

Он подошел к Егору и пожал ему руку.

— Молодец. Не дрейфь, и твердо стой на своем. Мы все замнем, и никто тебя ниоткуда не выгонит, — тихо шепнул он Егору и вышел из кабинета. Ему еще нужно было умаслить разозленного следака.

Через два дня следователь военной прокуратуры, которого начальник сборов накануне весь вечер поил пятизвездочным армянским коньяком, приехал в госпиталь еще раз. После вчерашней вечерней гулянки у него болела голова. Выглядел он довольно помято, но душу капитана грела мысль о непочатой бутылке коньяка, которую веселый и кампанейский подполковник оставил ему, прощаясь в конце чудесно проведенного вечера. На этот раз он, уже не пытаясь подловить Егора на несоответствиях, просто попросил его письменно изложить свою версию событий трехдневной давности.

Уходя, Макаров остановился у двери и доверительно сказал:

— А ты ничего, нормальный парень. Мой совет тебе на будущее. Не дай бог попадешь под следствие, никогда ни в чем не признавайся, как бы тебя ни пугали и ни уговаривали. Всегда тверди одно: «Не был, не видел, не знаю…»

Егор провел в госпитале еще две недели, пока его не вышибли оттуда за нарушение режима. Все произошло так. Пятнадцатого июля у Яны был день рождения. И Егор, только начавший ходить без костылей, отправился в самоволку. Он ловко перелез через забор госпиталя и прихрамывая, отправился на переговорный пункт, находившийся в нескольких кварталах, чтобы лично поздравить любимую. Он не нашел сменной одежды и поэтому шел по центру города прямо в синей пижаме, выданной ему в госпитале.

До переговорного пункта Егор добрался без приключений. Прохожие удивленно косились на него, но он шел к заветной цели, как атомный ледокол «Ленин» к полярникам, затертым во льдах. Добравшись до переговорного пункта, он заказал разговор с Владикавказом и дождался, пока его вызовут в кабинку. Трубку сняла сама Яна, которая, обрадовавшись его звонку, щебетала как колокольчик. Егор, рассыпавшись в комплиментах и уверениях вечной любви, поздравил ее с днем рождения. О своих приключениях он рассказывать не стал, сказав, что у него все в порядке и его отпустили в увольнение в город. Под конец разговора Яна сообщила, что прямо завтра она уезжает в Саратов и оттуда сразу напишет Егору, у которого не было домашнего телефона, чтобы сообщить ему свой новый адрес.

Поболтав с девушкой, Егор с чувством выполненного долга отправился обратно и был отловлен военным патрулем прямо рядом с госпиталем, в тот момент, когда он собирался перелезть через забор. После короткого разбирательства с метанием начальственных громов и молний в адрес «В конец оборзевшего самоходчика» Егора через два дня выписали из госпиталя и посадили в автобус, следовавший прямиком до Владикавказа.

Очутившись дома и успокоив взволнованных родителей той же самой историей про гвоздь, на который он напоролся в лесу, Егор в этот же вечер отправился на тренировку к Артуру. В зале все было как обычно. Мурат с Мишей боролись, отрабатывая друг на друге изощренные приемы боя в партере, Артур сосредоточенно долбил грушу, стараясь попадать точно по красным кружочкам, отмечающим уязвимые зоны на человеческом теле.

— Глядите-ка, возвращение блудного сына! — Мурат оторвался от Миши, которому он безуспешно пытался провести болевой на руку. — Ты чего так скоро вернулся? Сборы сократили что ли?

— Нет, это меня со сборов сократили, — махнул рукой Егор.

— Выгнали, что ли? — удивленно спросил Миша.

— Нет, по болезни, — уклончиво ответил Егор. — Я там две недели в госпитале провалялся, а потом меня домой отпустили.

К Егору, стоящему у входа в зал, подошел Артур. Они поздоровались и обнялись.

— Ладно, пойдем, расскажешь, чем ты там болел, — инструктор подмигнул ученикам, и они все вместе вышли в качалку.

Выслушав рассказ ученика о событиях, произошедших на сборах, Артур, укоризненно улыбнувшись, сказал ему:

— Егор, не обижайся, но ты трижды дурак. И не сопи как паровоз под парами, я же тебе это не просто так говорю, а с тем, чтобы ты задумался и не повторял таких глупостей в будущем. Во-первых, что за мальчишество — «мне неудобно было отказать товарищам»? А если твои товарищи будут наркотой ширяться, или с обрыва прыгать, ты тоже за компанию с ними этим займешься?

— Это же не одно и то же.

— Да какая разница?! Ты же прекрасно понимал, к чему это все приведет.

— Угу. — буркнул расстроенный Егор, избегая смотреть на посмеивающихся над ним товарищей.