— Вот видишь, — сказала Вивер, — испускаемые тобой звуки говорят, что тебе таки не наплевать на свою жизнь, и ты с ней расставаться не хочешь. А, значит, ты будешь работать с нами. Не бойся, если останешься паинькой, то когда-нибудь сможешь читать сказки внукам.
— Что вы… с ними сделали? — выдавила из себя девушка.
— Ничего особенного. И запомни — там, куда тебя заберут, есть парочка намного более неприятных типов. Одного из них зовут Алекс. Он может и выглядит как лапочка, зато повидал в жизни такого, что тебе и в кошмарах не снилось. Пока. Ибо он тебе все, что видел, сможет воспроизвести во снах. А еще он порой такой мастак на выдумки с пытками, что мои зомбики по сравнению с ним — бабочки, какающие радугой. Он не любит, когда его что-то заставляют и ненавидит мучить людей. А когда ему приходится что-то делать, чего он не любит, он может быть очень изощрен в выдумках и настолько качественно их исполнять, дабы ни у кого более не появлялось желания заставлять его повторять всё это. Так что лучше хорошо обдумай свое положение до приезда и сделай правильные выводы. Иначе — пеняй на себя.
— Ты мне дашь кого-нибудь из зомбей? — спросила Джессика. — Желательно Шейна.
— А почему именно его?
— Попробуем мы его покрутить, может, все-таки догадаемся, как сломать блок.
— Нет, Шейна не дам. Бери этого… проболтавшегося.
— А чего так?
— Понимаешь… э-э-э… м-м-м…
— Ого, Вивер мнется! В последний раз ты так отвечала мне на вопрос «почему не меня первой от паразита освободили», а до этого «когда ты успела залететь от моего нынешнего парня». Давай, колись, зачем тебе он?
— Понравился мне этот малый.
— Так ты же его зомбировала!
— Так я же могу память вернуть обратно. И личность тоже.
— И что это будет? «Милый, я тут себе платьечко новое купила, тебе нравится?», «Да какого хрена ты опять столько денег…», «Милый, так тебе нравится?», «Ве-е-е-е-е», «Спасибо, ты такой милашка, когда со мной соглашаешься», «Ве-е-е-е».
— Очень смешно.
— В таких отношениях ты же сама будешь ему личность отключать, когда тебе неугодно будет собственное мнение твоего же зомби.
— Но я же могу и не отключать и жить с ним, как с нормальным человеком.
— Ой, я тебя прошу! Ведь всегда будет соблазн решать вопросы… в свою пользу.
— Но ведь можно же и на компромиссы идти!
— Хорошо идти на компромиссы с человеком, который «щелкнул пальцами — и нет мозга».
— А он не будет помнить, что я с ним сделала!
— Тогда он будет таким, каким я его видела до прихода сюда: хамоватым, лапающим тебя за все части тела и наглым.
— Ой, как будто бы кому-то из женщин не нравится, когда их лапают симпатичные парни!
— Кому-то и не нравится…
— Вот эти сразу мужиков на место ставят и их больше не трогают, а так обычно… «Ай!», «Ух какая!», «Руки!», а через полчаса уже может и у него на коленях сидеть и смеяться над его самыми глупыми шутками.
— Ты прекрасно знаешь, что не все такие. Зато все мы хотели бы иметь возможность влиять на мужиков… лучше, чем влияем.
— Я думаю, мы найдем общий язык.
— Вивер, а ты не знаешь, что мужики не зря такие, какие есть? Их природа сделала такими, дабы компенсировать некоторые наши качества ради общего процветания социума. Потому, как они могут вовремя нас остановить от удовлетворения сиюминутных хотелок. А ведь мы очень часто нерационально используем ресурсы… те же деньги… особенно, если это
— Джес, но я же могу заречься надолго при любых раскладах не использовать…
— Да? Это ты можешь к Алексу применить. Или к любому другому, на которого у тебя есть влияние чисто женского характера. А этот вариант под такую классификацию не подпадает, потому что его разум уже всецело твой и виной тому вовсе не твой шарм. И только от тебя зависит, соображает он сам в данную минуту или беспрекословно подчиняется приказам.
— Джес, чего ты на меня напираешь? Что я по твоему не смогу…