Первый Романов (СИ)

Я пожимаю плечами и продолжаю путь к столу с закусками. Только не судьба сегодня легендарному царю развлечь себя изысканными яствами. Чертовы интриганы не оставляют в покое! На полпути к угощениям прямо на меня набегает какая-то пышногрудая барышня с бокалом в руках. Она обливает себя вином и кричит, что я нахал, похабник, негодяй, что я облапал ее достоинства, а еще успел наговорить гадостей про ее род, матушку и бабушку, а также поприставать к ней самой и потребовать «постельной компенсации» и даже почти взять силой — и всё это за каких-то полминуты! Силен же древний царь! Не то что нынешнее племя!

Во время этого визжания, притворного плача и откровенно плохой актерской игры я с потаенной грустью смотрю на закуски. Не до вас родимых, простите. Сейчас прибежит липовый заступник, и с ним придется разбираться, а там и балу конец.

Толпа уже окружила и с интересом смотрит на разыгрывающую сценку барышню. И в первых рядах довольный Воскресенский, скрестивший руки на груди. Хитрый чертяга не только на Моржова обозлился, но и меня мечтает убрать. Хренов барыга смертью.

— Вы мерзкий грязный тип, Романов! — возникает передо мной молодец старше лет на пять моего нынешнего тела. На поясе висит славянский одноручник. — За обиду Прасковьи Ивановны я требую от вас извинений! Но не словесных — здесь никакими словами не искупить ущерб чести юной девы! Извиняться вы будете собственной кровью! Я, Баранчиков Федор, вызываю вас!

— Лады, — зевнув, пожимаю плечами. — Деремся на…- бросаю взгляд на меч парня: широкий клинок, на ножнах сияют серебряные насечки. Дорогая побрякушка, наверняка, укрепленная магией. — На клинках, пускай. А где и когда?

— Сейчас же, — Баранчикову не терпится очистить имя разобиженной Прасковьи Ивановны. — Здесь. Если Виктор Емельянович не против.

Тресни Навь! Первый мой бал и сразу же дуэль! Это время не такое уж и тухлое! Мне нравится!

Я вежливо киваю, чтобы не дай бог не спугнуть этого смертника:

— Меня устраивает, сударь.

Глава 7 Царь учит салаг

Все оглядываются в поисках хозяина вечера. Но Трубецкого нигде нет. Куда-то делся председатель Совета. Может, на пару с Штольбергским уединился пить коньяк, граф тоже запропастился. За главу рода выступает старший сын Антип.

— На чём дуэль? — задумчиво оглядывает он нас с Баранчиковым.

— На клинках, — тут же отвечаю.

— А, тогда можно прямо здесь, — расслабляется Антип. — Посреди зала, слуги сейчас очистят место, — он щелкает официанты, и те тут же забегали.

Пока идут приготовления, я подхожу к Антипу.

— Антип Викторович, могу вас попросить принести мне с кухни хотя бы парочку ножей?

Тот удивленно уставился на меня:

— Ножи? У вас же дуэль на мечах.

— Не на мечах, а на клинках, — поясняю важный нюанс. — У ножей тоже есть клинки, только маленькие.

Ну не додумался я взять меч на прием, хоть и воин, но ничего, зато выйдет эпатажно. Следует удивленное покачивание головой Антипа, а затем он кивает:

— Да, хорошо, ножи будут, распоряжусь. Только помогут ли они против меча-то?

— Увидите на дуэли, Антип Викторович. Благодарю, — я отхожу в сторонку. Ко мне тут же подбегает Радмила со стариком.

— Романов! Опять ты что-то устроил! — проворчал старик Лазарев.

— Господин, будут распоряжения? — обеспокоенно спрашивает блондинка.

— Будут, — подумав, серьезно отвечаю, и она тут же с готовностью подается вперед. — Расслабиться и получать удовольствие от зрелищного боя, — легонько щелкаю ее по носику. — Господин себя в обиду не даст, тем более какому-то юнцу.

Радмила выдыхает с облегчением и улыбается.

— Романов, ты бы убавил пыл, — со столы недосягаемых столов подходят Катя с Ритой. — Этот юнец обучен великолепно сражаться. Федя — умелый фехтовальщик. Не стоило тебе выбирать мечи.

— Даже так? — равнодушно приподнимаю одну бровь.

— Катя права. — Лучистое солнышко Рита часто-часто кивает, подтверждая слова подруги. — Баранчиков — претендент на должность князя. Весьма перспективный юноша. Мастер. Воздушник. И уже получил сертификат Центра.

Провалитесь все духи Нави! Что еще за сертификат?! Надо потом всё об этом узнать. Насчет должности князя у меня намечаются свои мыслишки. Совет управляет всем Сочи, а значит, нужно к нему держаться поближе.

Вообще с этими князьями интересная ситуация. В развалившейся Империи многие города договорились решать споры между собой по дуэльным правилам. То есть каждая сторона конфликта выставляет по могучему воину, затем они бьются между собой, кто победит — за тем и правда. Такого воина называют князь-защитник. Его обязанность — защищать свой город за жалование. Подход в целом прагматичный, ибо позволяет не обескровить всю дружину города, когда возникает спор с соседями по какой-нибудь чепухе, навроде, чья мельницы на границе.

Увидев, как я задумался, обе барышни смотрят на меня с безграничным сочувствием. В глазках море жалости. Только Радмила и старик понимают, что безбашенный Романов печется точно не о предстоящем поединке, а о какой-нибудь чепухе типа рулетиков с ветчиной. Эх, рулетики.

— Кто твой секундант? — хмуро спрашивает князь-защитница.