Первый шаг Некроманта

— Тимошка, — брат подозвал серьёзного на вид хмурого дядьку, и весь охотничий быт перепоручил ему. — Не подведи, — закончил он, по-отечески хлопнув мужчину по плечу.

— Моё слово — кремень, ваше благородие.

— Вот за это ты мне и нравишься, Тимофей, много не болтаешь и знаешь своё дело. Ну, всё, ушёл, — махнув рукой, благодушно кинул он напоследок и поспешил в самый большой шатёр в лагере.

Туда то и дело заходили и выходили слуги с едой, оружием, собаками. Помимо трёх влиятельных родов, приглашены были и всякая мелочёвка. Они хорохорились новыми ружьями, обсуждали военные успехи империи, а кто-то нахваливал отличную борзую, зачем-то ухватившись за её челюсти и показывая всем жёлтые зубы рычащего пса.

Я и раньше участвовал в подобных сходках. Правда, там был немного другой уровень. Ниже королевской охоты я отказывался посещать подобные забавы. Скучно. Просто так убивать дичь не представляет для меня интереса, но я понимаю этот азарт и не могу осуждать.

В Хессалии, когда мы загоняли зверя, одних собак было под четыре сотни, чего уж говорить о количестве знатных охотников… Так что можно понять мой скептицизм. Я давно перестал удивляться роскоши, ибо в мире, где существует магия, она и есть главная ценность. А тот, кто владел ей лучше всех — истинный миллионер.

— Прошу прощения, сударь, а что это вы всё в сторонке стоите? Давайте к нам, — подозвал меня один из охотников, с виду аристократ, лет двадцать, гладко выбритый, с широким оспянным пятном на всю щёку.

— Это тот самый младший наследник Барятинских, — громко шепнул ему на ухо юркий худощавый лакей с длинным носом. — Его благородие немного… того, — он покрутил пальцем у виска, но дворянин внимательно на меня посмотрел и протянул руку.

— Владимир Скаржинский, — между тем он качнул голову влево, тихо ответив слуге. — Важно не то, кем тебя считают, Прошка, а кто ты есть на самом деле, — и уже громче продолжил, улыбаясь мне: как это делают с малыми детьми. — Как ваши дела, Артём Борисович? Уже присмотрели себе ружьё?

— Дядя, вы дурак?

— Ха-ха, слышал Прошка? Это он тебе, я ж говорю, проницательный малый.

Я старался смотреться отстранённо, но не впадать в крайности, как это делал дома. Здесь у меня другая цель.

— Зачем убивать ружьём, когда есть магия? — задал я не вполне очевидный вопрос на правах юродивого.

— Хм, — почесал подбородок Владимир. — Это как-то… Здесь нет соревновательного духа, понимаешь? Ну как с рыбалкой — можно позвать водника и поднять весь речной пласт. Рыбы — завались, но оно, вообще, зачем надо? Столько не съесть. Или вот я из Африки недавно вернулся, казалось бы, зачем убивать льва? Ходит он себе и ходит, никому не мешает, но царь зверей, — собеседник поднял палец, — это тебе не зайца грохнуть.

— Ваше благородие как всегда правы, — не преминул вставить носатый подхалим.

Я отвернулся от них, увидев, как начинают суетиться в главном шатре.

— Выходит, голода в этой стране нет? — я снова повернулся к нему.

— Это отчего же? — удивился Владимир.

— Если еду так легко добыть, значит, и стоит она копейки, — вспоминая местные единицы измерения, сказал я.

В Хессалии так и было. Вопрос голода не стоял, гильдии магов сотрудничали с купцами и ремесленниками, поставляя огромное количество провианта в виде мяса и рыбы. Помимо этого, поля тоже вспахивались очень быстро. Размер посевных площадей не превышал установленных норм. Если получить больше нужного, то некуда это всё девать, ведь в соседних странах похожая ситуация.

Крестьяне продолжали вручную выкапывать урожай и собирать его руками — тут маги были бессильны, но всё равно это лишь малая часть всех работ. Охота сама по себе давно отпала за ненадобностью и ей забавлялась лишь знать. Простолюдины ходили в лес только грибы с травами собирать.

— Так-то оно так, но не совсем, — переглянувшись с Гришкой, возразил дворянин. — Всё сложней.

Я вздохнул и ответил, не смотря никому в глаза, чтобы не обнаружить в них искру разума.

— Хуже жадного дурака может быть только властный дурак.

— ТУРУУУ ТУ-РУУУУ, — громогласно протрубил рог, и все тут же обернулись на этот звук.

— Выдвигаемся! — отдал команду Александр и невзначай выцепил меня из толпы, мы посмотрели друг на друга.

Темноволосый парень с голубыми глазами на мгновение осёкся, и улыбочка сползла с его рта. Он отвернулся что-то сказать стоящему рядом слуге, показывая на меня пальцем, но я блаженно пустил слюнявый пузырь, притворяясь идиотом.

Оглядываясь, третий сын Барятинских, дошёл-таки до коня и одним махом запрыгнул в седло. Мне тоже подвели лошадку и помогли усесться. В старом мире я довольно много проводил в седле, но мышцы здешнего тела были слабы. Я старался удержаться и не подохнуть раньше времени.

«Такими темпами голову себе расшибу».

Видимо, по науськиванию братца, мне дали самую непослушную кобылу. Она так и норовила повернуться и цапнуть, брыкалась и капризничала. А седло… Можно, я промолчу?