Первый шаг

Итак, что мы за сегодня умудрились сделать?.. Подведем итог: побывали на трех лекциях, причем на одну опоздали, а на другой поругались с педагогом; получили учебники и форму; подклеили первое и подштопали второе (похоже, предыдущий владелец моего плаща не особенно серьезно отнесся к жутким и страшным карам, которыми нам грозил завхоз). Словом, день прожит не зря.

— Сиди-ишь? — скрипуче поинтересовались от двери. Я вскинула голову: из косяка выглядывало какое-то существо, определить которое одним словом лично у меня не получалось. Да и не одним, знаете ли, тоже. Цвет, объем, форма… оно было другое, вот и все. Из другого измерения.

Единственное, что поддавалось хоть какой-то характеристике, — это выражение морды. Было оно наглое, вредное и пакостное настолько, что я невольно поискала взглядом табурет. Такой физиономии кирпича будет определенно мало.

— Сты-ыдно, да? — тем же нравоучительно-пакостным тоном продолжило существо. — Обхамили магистра, да, теперь вот мучаемся?

— Тебя не спросила! — буркнула я, поняв, что табуретки в комнате не имеется. Кровати же, не иначе как на всякий случай, были привинчены к полу шурупами.

Полин, сидевшая на соседней кровати, испуганно вжалась в стенку.

— А ты мне не хами, не хами! — обиделось существо. — Ишь ты, какие теперь адептки пошли!.. Я тебе не кто-нибудь, я почетная элементаль!.. Вот проживешь сколько я, будешь тогда хамить!.. Я ей дело говорю, а она тут еще выкаблучивается!

Значит, это наша элементаль… Смерив ее тяжелым взглядом, я отвернулась к стенке и накрылась подушкой. Да. Помнится, соседка по комнате меня предупреждала, что флуктуация нам досталась до ужаса скандальная…

«Прибавить к списку еще один пункт. Поругалась с элементалью…»

Визгливый голос флуктуации еще некоторое время пробивался через тонкую подушку, но скоро он смолк. А может быть, это я просто адаптировалась к новым условиям существования?..

Спать, Яльга. Всем спать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,

на протяжении которой героиня так или иначе утверждает, что человек ко всему способен приспособиться, а ежели к чему и неспособен, так для этого чего-то и хуже

Погода стояла просто замечательная. Небо, по-осеннему прозрачное, голубело сквозь эльфийское стекло; старая береза, росшая как раз перед окном, тихо шелестела ветвями. Солнце, просвечивающее сквозь листья, делало их похожими на тоненькие золотые пластинки. Вот один оторвался от ветки и медленно поплыл вниз…

Я проводила взглядом покачивающийся листок и вернулась мыслями в кабинет.

День сегодня был определенно исторический: второй парой у нас стояло практическое занятие по боевой магии, первое для нашего курса. Что ни говори, а теория уже успела всем основательно надоесть; тема магической экологии оказалась донельзя скучной, учили ее только потому, что история с Генри Ривендейлом не успела еще изгладиться из памяти. Практики ждали все, и я не была исключением.

Беда была только в том, что это историческое событие наложилось на другое, — и эффект, как частенько случается в такой ситуации, оказался весьма предсказуем. Как раз накануне один из семи наших вампиров отмечал стодвадцатилетний юбилей; вечером, понятно, мало кто интересовался конспектами, а утром и подавно было не до того. Мандрагоровая самогонка — в просторечии «мандрагон» — оказалась на удивление коварной: если вечером адепты еще удивлялись, почему этот напиток запрещен в большинстве цивилизованных государств (бормотуху пьют, спиритус пьют, а мандрагон им чем плох?!), то к утру вопросы отпали сами собой.

Если бы боевая магия стояла первой парой, то основам будущей профессии обучалось бы только двое — непьющая я да гордый Ривендейл, который, как выяснилось, в рот не брал жидкостей, на бутылке коих не нарисовано по меньшей мере пять звездочек. Думаю, перед действием мандрагорового спирта спасовал бы и Рихтеров авторитет: алхимия есть алхимия, против нее не попрешь. Но к третьему занятию пришли практически все — не было от силы двоих или троих.

Практикум у нас проходил в совершенно незнакомом мне кабинете. Это была просторная комната, в плане представлявшая собой идеальный квадрат; деревянный пол сплошь покрывали какие-то руны, а из мебели здесь имелась только небольшая грифельная доска. На нее мы все смотрели с большой надеждой, ибо там было написано заклинание, то самое, которое нам было должно отработать. Увы, доска не была расположена делиться практическими навыками. А без них любое заклятие есть не более чем набор звуков.