Первый (СИ)

Невеста моего отца приобрела свадебное, но без излишеств. Белое, с длинными рукавами и небольшим шлейфом. Я предупредила, что это будет не совсем удобно, но Ирине так захотелось.

В своё я влюбилась с первого взгляда. Оно было коротким, нежно-розовым и облегающим фигуру. С рукавом в три четверти, глубоким вырезом на груди и перьями по краю.

Переодевшись в платье, я сую ноги в босоножки на тонкой шпильке и распускаю волосы, чтобы смотреться эффектнее. Выхожу на кухню, соблазнительно дефилирую, а затем кручусь вокруг своей оси перед Андреем.

Судя по красноречивой реакции — ему нравится. Глаза загораются, губы трогает лёгкая улыбка. Бакурин мягко тянет меня за запястье и усаживает себе на колени. Смотрит в открытый вырез, касается кожи губами. Я воспламеняюсь в считанные секунды, когда он так делает. Жмусь ближе, чувствую внизу живота кипящее желание.

— Как тебе? — спрашиваю, зажмурившись.

— Очень.

Горячие ладони хаотично исследуют моё тело. То сжимают грудь, то мнут ягодицы. Показ получился лучше, чем я могла себе представить.

— Купим тебе розовую рубашку в тон, — шутливо проговариваю. — Чтобы красиво смотреться на совместных фото.

Андрей замирает, позже — слегка дует на мою шею.

— Жень, прости, я не смогу поехать с тобой на торжество.

По позвоночнику пробегает морозец. После жара — резкий контраст. Я невольно содрогаюсь.

— Почему?

Заранее знаю, что с Андреем сложно идти на компромисс. Сейчас точно не тот случай, но промолчать не получается.

— Как по мне — не очень хорошая идея, — морщится Андрей.

— А моё мнение ты спрашивал?

— Жень…

— Это тебе отец что-то сказал, да? Тогда, у дома? Он попросил не появляться со мной на публике?

Во мне столько негодования, что распирает грудную клетку. Я буквально захлёбываюсь! Недаром мне не понравился тот конфиденциальный разговор.

Отец никогда не примет Андрея, каким бы хорошим он ни был по отношению ко мне. Это принцип. Причем дурацкий и ничем не обоснованный. Я часто подчёркиваю по телефону, как Бакурин заботится обо мне во время болезни. Отец нарочно пропускает эту информацию мимо ушей. Ему неинтересно. Он ставит на то, что наши отношения развалятся. И чем скорее, тем лучше.

— Я знаю, что ты отвоевала меня перед родными, — спокойно произносит Андрей, в то время как я чуть ли не пыхчу от злости. — И мне жаль, что ты расстроилась.

— Но…

— Я отвезу тебя на свадьбу, а после заберу. Но не появляться там — это исключительно моё желание. Пожалуйста, прими его.

— Почему? — повторяю как заведённая. — Я не понимаю, Андрей. Ты же успеешь развестись к тому времени. Никто не станет тыкать в нас пальцами или осуждать!

Мобильный телефон, лежащий на столе, вдруг резко оживает. Андрей отстраняется, смотрит на экран.

— Мне надо ответить, Жень.

Я поднимаюсь с его колен, нехотя отхожу в сторону. Температуры нет, но отчего-то знобит.

Бакурин снимает трубку и быстрым шагом удаляется прочь.

— Да, конечно. Могу говорить, — последнее, что слышу, прежде чем хлопает пластиковая дверь.

Чтобы не нервничать и чем-то занять себя, я завариваю чай и достаю из холодильника вчерашний десерт, который Андрей купил в супермаркете, чтобы меня порадовать.

Проходит пять минут, десять. В ожидании листаю социальные сети и переписываюсь с подругами. Только вот Инна вышла из чата и отказалась со мной дружить, когда правда вскрылась. Мне хочется верить, что рано или поздно она перебесится, и всё станет как прежде. Но если нет — то нет.

Проходит двадцать минут. Чай остывает, но Андрей так и не возвращается.

Мои нервы натягиваются, словно тетива. Ощущение того, что происходит нечто переломное — не покидает. Оно везде. Под кожей, в воздухе, в общении.

Я не выдерживаю и прохожу в гостиную. Замечаю, что Бакурин всё ещё стоит на балконе, упершись ладонями в перила. Уже не разговаривает, а просто смотрит на вечерний город. И от этого его состояния становится не по себе.

Затаиваю дыхание, открываю дверь. Обнимаю Андрея со спины и целую между лопатками. Он напряженный, взвинченный. Кажется, сделай я что-то не то — ударит током.

— Что произошло? — тихо спрашиваю.

Мне страшно услышать ответ, но ещё страшнее — незнание. Эти дни подвешенного состояния измотали донельзя.

— Алина ждёт от меня ребёнка, — отвечает после короткой паузы. – Развода не будет, Жень.

Глава 52

— Мам! Мама!

Я пробираюсь сквозь толпу гостей, замечая у фонтана знакомую фигуру. Сердечко ликует, трепещет. Как только народ расступается и даёт мне дорогу, я со всех ног несусь навстречу маме.

— Женька! Евгешка! Мой ласковый лучик!

Мама нежно гладит меня по волосам, тесно прижимая к себе. В груди печёт, на глаза невольно наворачиваются слёзы. Я уже успела поплакать на свадебной церемонии, когда папа надел обручальное кольцо на палец новоиспечённой жене. И вот теперь снова.

— Я сразу же после самолёта помчала к вам, — произносит мама. — Забросила вещи в гостиницу и даже накраситься не успела.

— Ты замечательно выглядишь, — спешу её заверить.