«Первый». Том 5

— Света, милая моя, вино для этого и предназначено. А в игре это вообще не обсуждается. Вся игра на мозг влияет. В основном положительно. Я, когда с Лизкой кружился, понял, что нам с тобой необходимо где-нибудь в реле танцевать вот так же при луне. Или на следующий бал во дворце, ты уже из яслей выйдешь, и мы с тобой туда сходим. Я, пока танцевал, кучу планов на этот счет придумал.

— Поклянись!

— Клянусь! А в чем?

— Что ты тогда обо мне думал. У тебя такое тогда лицо было.

— А какое лицо у Светки было, да и мне, грешным делом, хотелось камень в телевизор бросить. Ты где такое платье достал? Гад.

— Света, у меня где-то фото реальной Лизки с мелкой есть.

— Мих, я тебе верю, но ты представь, что на том балу танцую я с кем-то другим, а ты этот поцелуй по телевизору смотришь. А тут еще и Наташка, со своими комментариями.

— Да, за такое и убить мало. Но я вообще танцевать не планировал. Лизку я хотел для танцев графу Витте сплавить. У меня там должны были переговоры состояться. Но император с этой цепью и этой розой меня поставил перед фактом.

— Поклянись, что тебе там в игре никто не делал предложения продлить знакомство в реале.

— Я даже конкретизировать могу, если хочешь. Лизка мне ни в игре, ни в реале ничего, хотя бы отдаленно похожего на педофилию, не предлагала. Клянусь. И у меня даже мысли такой не возникало и не могло возникнуть. Клянусь. И мне обидно.

— Прости, любимый. Но видеть, как мой парень целует другую и это транслируется на весь мир, тяжело.

— Это ты меня прости, я виноват. Она ребенок, и зря я ей вина дал попробовать. Это даже незаконно. Но это же ее первый бал в жизни и вино такое могут попробовать только… Я даже не слышал никогда о тех, кто его пробовал.

— Подожди, Светка. Суд не окончен. Уж очень сложно он клятвы построил. Давай вспоминать и разбирать дословно. Зачем этот гад твой текст переиначил?

— Правда? Я не заметила. Он же все объяснил про Лизку. И поклялся, что с ней ничего не было и не могло быть. А девочка десяти — двенадцати лет могла от вина и танцев потерять голову и просто сделать шалость. Она же сама его поцеловала. В этом возрасте так хочется верить в сказку, а она в ней и оказалась. Прекрасный принц, на роскошном балу в Императорском дворце танцует с ней и потом на балконе угощает вином. Ее я не осуждаю и не обсуждаю, и Миху верю.

— Ага. Это в тебе гормоны. У тебя с самого утра секса не было. Вот повтори, что ты у него просила.

— Да я забыла уже точные слова.

— Что и было его целью. Мих, поклянись ей, что тебе там в игре никто не предлагал продлить отношения в реале. Вот слово в слово. Повтори и клянись. Что молчим?

— Мих, я опять обманута? Как ты можешь?

— Света, я любил и люблю только одну женщину, это ты. Клянусь всем что для меня свято. Все остальное — пустяки.

— Это я пустяк? Меня можно забыть и выбросить на помойку?

— Наташа, ты вообще, о чем сейчас? Ты все про меня знала и знаешь. Зачем ты сейчас все это вспомнила?

— Извини, но мне тоже обидно. Хоть немного ты меня любил?

— Ты мой лучший друг.

— А я тебе не друг?

— Нет, ты моя мечта, которая стала явью. Ты моя будущая жена и мать моих детей. И я уже планирую для всех приличное будущее.

— Детей? Мы же еще не говорили об этом.

— Я, пока с тобой наедине, говорить не способен. Но через несколько лет, наверное, смогу. Если до того времени все само собой не разрешится. Но то, что мы не предохраняемся, позволяет мне мысленно к этому будущему готовиться.

— Милый. Я тебя люблю. Прости мне эти глупые подозрения. Мы насмотрелись телевизора и наслушались бредовых комментариев о счастливой любви великого полководца и первой красавицы. А Лизка красива, должна признать, я даже в этом платье, не выглядела бы так.

— Конечно, глупая моя малышка.

— Нет, ты бредишь от вина этого. Как ты можешь Светке такое говорить?

— Так это же правда. Это платье делал великий мастер, для конкретной девушки, в конкретной обстановке в конкретном сопровождении, а именно в моем. С учетом моего костюма, который является дополнением к платью незначительным, но обязательным.

Там каждое украшение подобрано. Все это с учетом освещения во дворце. В любом другом месте это платье уже теряет половину производимого им впечатления, а на другой девушке это вообще просто тряпка. Для тебя я закажу другое, только тебе предназначенное. Если согласишься, то и подвенечное.

— Прекратите это безобразие, я на этот кошмар во сне нагляделась. Ну что вы друг к другу прилипли? Ночи вам мало? Светка, приди в себя. Его просить бесполезно. Черт. Свет. Ты хоть подумай, что его накормить надо, пока он тебя в спальню не утащил.

— Да. Подожди, Мих. Да подожди же. Наташа же здесь, и она права. Ты когда ел в последний раз? Мих, я с тобой говорю.

— Не помню. Но я не голоден.

— Свет, ты его подержи, а я дам ему борщ понюхать. Послушаем, что его желудок петь будет.

— Ладно. Уговорили. Борщ, это хорошо.

— Другое дело. И ты, Свет, успокойся и поешь. Мих, я тут подумала. А кто тебе в игре делал предложение познакомиться в реале? Про Лизку все понятно. Но твои недомолвки я постепенно научусь разбирать.