Первый ученик

Два парня из охраны, которых он мельком видел на вахте, чуть в стороне соревновались, кто кого переплюнет. Рядом стоял гвардеец, единственный кто, не повернул голову в сторону пришедших. Сухарев сиял как новенький чайник, за его спиной возвышалась сложенная горкой пирамида из камней, очень напоминающая Грошу курган Тёмных веков. Лиса сидела на бревне, специально притащенным сюда кем-то, и поставленном на два плоских красных кирпича. За ним черное кострище, так называемое «место силы» не раз использовали для пикников. И сейчас рядом с бревном расстелили скатерть, на которой стояла стопка одноразовой посуды, колбаса, сыр, хлеб, помидоры огурцы, может еще что, выпрошенное на кухни. Игрок присел рядом и стал выставлять на импровизированный стол банки.

Вот все участники церемонии, не самое популярное видно зрелище, раз жизнерадостный толстяк решил отсидеться в бункере. Дурацкая идея, если честно, даже переминающийся с ногу на ногу Сухарев начал это понимать.

Лёха подхватил со скатерти бутерброд, откусил и приглашающе указал Грошу на каменную пирамиду, на вершину которой историк уже водружал мутный минерал.

— Давай быстрее посвящайтесь, и будем есть, — пробормотал друг с набитым ртом.

Грошев подошел к пирамиде и выжидательно посмотрел на Сухарева.

— Ну, ты должен положить руки на кристалл и произнести клятву, — смешался историк.

Кто-то из охранников засмеялся, пронзительный издевательский звук от которого Сергей вжал голову в плечи.

Макс положил руки на холодный минерал.

— Клятва, — Сухарев суетливо достал листок, расправил и попросил, — Повторяй.

Чужие гортанные слова вылетали из его рта, ломкими звуками оседая в чистом теплом воздухе летнего дня. Они ломали язык и скребли по горлу, словно что-то чужеродное. Некоторые были совсем непонятны, смысл других улавливался и без перевода с древнеимерского, те, что мало изменились и дошли до наших дней.

«…добле зати быть брежной защитой первой окропленной кровити служа» — оптимистично закончил Макс клятву.

На миг установилась тишина, налетевший ветер зашуршал пышными ветками кустов. Грош повернулся и увидел Лису. Девушка стояла в метре от него и смотрела на камень. Неправильно смотрела. Испуганно и жадно, словно сама хотела быть на его месте, хотела и до жути этого боялась. Она подняла на него глаза, и в них он увидел замешательство.

— Держите, — разбил тишину Леха и подал им с Серогой по банке лимонада, — Ну как Макс, чувствуешь прилив сверъестественных сил?

— Вполне, — он снял руки с камня, и взял жестянку, — Ну, распорядитель, а где речь? — рассмеялся Грош.

— Да, расслабься ты уже, — хлопнул Сухарева по плечу Игрок, — Дело сделано.

— Ох, нет! Чуть не забыл, — студент неловко перехватил банку и достал из кармана металлическую цепочку, на которой покачивалась прямоугольная табличка. В первый момент, Макс похолодел, пока не понял, что она чистая. Гладкий и ровный четырёхугольник.

— Получишь номер — выбьешь, — Сухарев протянул Грошу подарок.

Лисицына взяла кристалл и поднесла к лицу, будто собиралась его понюхать. Один из охранников взял со скатерти банку с газировкой и перекинул товарищу. Свистнул, привлекая внимание Калеса, собираясь кинуть следующую, но тот не сводил взгляд с сестры.

— С посвящением, Макс, — Игрок поднял банку.

— С посвящением, — эхом откликнулся Грош.

— С посвящением, — неуверенно повторил Сергей, и наконец-то заулыбался.

Они все улыбались. Сделали дело, и расслабились. Грошев и запомнил этот миг таким, глупая идея обернувшаяся неловкостью, осталась позади. Уже можно не думать ни о чем, просто стоять здесь на головокружительной высоте, вдыхать теплый пахнущий листвой воздух, пить приторно сладкий лимонад, есть бутерброды.

Калес продолжал смотреть на Лису, а та не сводила глаз с брата.

Банки соприкоснулись глухим, каким-то плоским звуком. Та, что держал Лёха взорвалась окатив всех пенящимся напитком. В воздухе повис запах газировки. На груди парня из охраны, что стоял рядом со скатертью расцвел красный цветок. И пока мозг Макса переваривал увиденное, лихорадочно пытаясь понять, сопоставить картинку и определение, третий выстрел развернул и опрокинул навзничь Калеса.

Тонко и пронзительно закричала Настя. Пули ложились мягко клацая. Игрок среагировал первым, возможно, потому что, банку выбило именно у него из рук. Леха опрокинул на землю Сухарева, Грош бросился к Насте. Последний оставшийся на ногах охранник упал за лавку, закрывая голову руками. Несколько пуль зарылось в дерево, выбивая шепу, несколько рикошетом отскочило от каменной пирамиды.

Голос пришедший словно из ниоткуда механической интонацией винтился в уши:

«Всем оставаться на своих местах, идет спецоперация Имперского корпуса».

Лиса все еще кричала, когда он повалил ее на землю. Огонь вели слева, там где кустарник переходил в редкий березняк. Грошев был почти уверен, что смог разглядеть двигающие в листве фигуры в камуфляже.