Пёс

– Да, да. Конечно, – поспешила согласиться хозяйка. – Ну как вам, простите, Любовь…?

– Вла-ди-ми-ров-на! – отпечатала зоотехник, не отрываясь от записей.

– Да, да. Простите, Любовь Владимировна. Ну как вам наши малыши? – Хозяйка сложила руки под огромной, колышущейся после каждого движения, грудью. Покусывая нижнюю губу, она коротко зыркала на зоотехника и быстро отводила глаза в сторону.

Выдержав не большую паузу, та закончила последнюю запись, захлопнула тетрадь и приподняла брови.

– Ничего. Щенки хорошие. Почти без дефектов.

– Как это почти?! – вспыхнула хозяйка. – Их отец и Джульетта, чистокровные водолазы. С отличными родословными. Вы сами нам свидетельство в клубе выдавали. Они победители выставок и…

– Почти, – оборвала хозяйку Любовь Владимировка. – Это значит по-очти. Вот, смотрите. – Любовь Владимировна ловко ухватила за шиворот самого крупного щенка и поднесла к лицу хозяйки. Оторванный от тёплой кучи тот заскулил. За дверью детской вновь зарычала Джульетта. – Видите? – продолжала зоотехник, не обращая внимания на конвульсивные движения щенка.

– Нет. Что видите? – Хозяйка старательно пыталась рассмотреть то, что показывала ей Любовь Владимировна, и заглядывала щенку под хвост.

– Ну, вот же! – продолжала та. – Наплывы на костях, внизу передних лап. Это, либо родовая травма, либо последствия рахита, что более вероятно. Этот дефект может привести к ослаблению запястья, и в дальнейшем возможен размёт передних конечностей. Что является пороком у данной породы. Да и размеры его превышают норматив. Конечно, с размерами ясно будет только после года. Но поверьте моему опыту – от этого щенка не будет толку. Ну, теперь всё ясно?

– Да, ясно, – вздохнула хозяйка. – И как же теперь быть?

– Нну, что я могу вам посоветовать? – Любовь Владимировна подняла глаза к потолку. – Если в дальнейшем вы хотите иметь репутацию надёжного заводчика суки, в глазах потенциальных покупателей, то я бы порекомендовала вам этого щенка отбраковать.

– Как это?! – Глаза хозяйки округлились. Руки опять сжались под грудью. Любовь Владимировна пояснила снисходительно улыбнувшись:

– Это, конечно, может показаться не гуманным. Нно-о… на языке профессионалов… – В этом месте она сделала паузу, и приподняла одну бровь, – отбраковать, это значит у-у-мертви-ить.

Маленькая Леночка, до этого момента, молча, стояла за швейной машинкой, слушала разговор двух тёть и усердно ковыряла в носу. Но последние слова Любови Владимировны произвели впечатление на ещё не окрепшую психику ребёнка. Издав рёв такой силы, что обе женщины вздрогнули, Леночка бросилась к матери.

– Мамочка!! – кричала она, заливаясь слезами и соплями одновременно. – Мамочка! Не надо толстенького умертвлять! Он хороший! Он самый большой! Он будет самый сильный и дорого-ой!!

– Ой! Лена!! – нервно рявкнула хозяйка на дочь. – Как ты нас напугала! Откуда ты взялась?! О, господи! – Она наклонилась и торопливо принялась вытирать нос и щёки девочки полой халата. – Ну что ты! Не плач. Тётя пошутила. Никто его не умертвит!

– Да-а, не умертвит?! – Гнусавила Леночка. – Я пойду гулять, а ты его в ведро-о!!

– Господи! Лена!! В какое ещё ведро?! С чего ты взяла?!

– Да-а?! Я знаю! Бабушка всё время Муркиных котят в ведро с водой суё-от! А мне потом говорит, что их другая кыска унесла!! А я сама видела-а-а!!

Наступила пауза, прерываемая только всхлипываниями девочки да рычанием Джульетты, мечущейся за дверью детской комнаты.

Хозяйка умоляюще посмотрела на Любовь Владимировну. Та, поняв важность момента, сложила губы вареником, присела, и, насколько это у неё получилось, ласковым голосом произнесла, растягивая слова и периодически встряхивая девочку за плечо:

– Не пла-ач. Раз ты не хочешь, то это не обяза-ательно. Оставишь его себе или подруге пода-аришь.

– Да?! – Леночка вскинула брови, посмотрела на неё и тут же перестала плакать. – Прямо себе?!

– Ну, конечно! Конечно! – Отреагировала Любовь Владимировна и, считая миссию выполненной, встала и вновь обратилась к хозяйке. – Надеюсь, вас предупредили, что с полученной суммы от продажи каждого щенка вам необходимо перечислить на счёт клуба по пятнадцать процентов? – Её вареник, при этом расплылся между щёк.

– О, господи! – хозяйка, на этот раз прижала ладони к вискам. – Как пятнадцать? За что?! – взвизгнула она и тут же осеклась.

Но было поздно.

Жухлые брови Любови Владимировны медленно поползли вверх. Вареник изогнулся. Щёки порозовели.

– Что значит «За что?»? – Слова зазвучали глухо. Вся значительность в голосе исчезла. Руки зоотехника упёрлись в бока. – Да тут с одними вашими щенениями намучаешься…! По всему городу мотаться приходится…! И всё, между прочим, на общественном транспорте…! Машин не име-ем…! А выставки…?! – Любовь Владимировна задохнулась от негодования. – Да что я тут …?! – переводя дух и одёргивая полы пуховика. – Короче так…! Деньги вы можете, конечно, не платить! Как угодно! Но в таком случае, вы будете лишены членства в клубе, и ни о какой родословной для щенков и речи не будет!