Пес, который взломал дверь

— Лучше всего было бы, если б она сказала нам Bon appetit, — мечтательно протянула Лия. — Но, в принципе, сойдет все, что угодно. Я могла бы случайно натолкнуться на нее. Знаешь, так легонечко толкнуть ее как бы ненароком, ну уж всяко не сбивать ее с ног или там ронять на асфальт.

— Хорошо.

— И тогда я извинюсь, а она, естественно, скажет, что ничего страшного не произошло или что-нибудь в этом духе. Или, возможно, Кими могла бы что-нибудь с ней учудить, и нам тогда бы пришлось извиниться перед ней.

— Чудесно, — сказала я, — от меня просто требуется натравить собаку на Джулию Чайлд. И тогда нам предоставится возможность услышать ее голос. Лия, я точно знаю, что она боится собак.

— Ну уж нет. А если даже и боится, то мы услышим ее визг, — радостно заключила Лия. — А это, согласись, лучше, чем ничего.

То же самое тщеславие, что привело Лию в Кембридж, вскоре распространилось и на ее отношение к занятиям по послушанию. Стоило ей услышать, что Рауди — собака титулованная, она принялась подобострастно раскланиваться перед ним и называть его сэр Гав-Гав.

— Его зовут Рауди, — вступилась я, — а не сэр Гав-Гав. А звание у него — СТ, Собака-Товарищ. Это начальное звание, ничего особенного.

Это касается кого угодно, но только не маламута. В прошлом году, например, 814 золотистых ретриверов завоевали звания СТ в Американском клубе собаководства, 370 — ОСТ, 127 получили СП, и еще 20 ретриверов стали ЧПП, Чемпионами По Послушанию. Из всех этих призеров маламутами были 26 Собак-Товарищей, одна Отличная Собака-Товарищ, и ни один из маламутов не стал в этом году Собакой-Помощником. Конечно же, золотистых на свете больше, чем маламутов, но спросите себя: почему их больше?

— А какое звание у Кими? Она, наверное, вообще чемпионка мира.

— Рауди к тому же еще и чемпион породы, а вот у Кими никаких званий пока нет. — После этого заявления я решила подытожить: — У него звания есть, а вот у нее — нет.

Занятия в заведении, которое Лия называла собачьей школой, начались через несколько дней после условного спасения мною Джулии Чайлд.

— Сегодня мы пообедаем чуть раньше, так чтобы у нас осталось время выгулять собак перед уходом, — сообщила я.

— Они сегодня утром гуляли очень долго, и к тому же на улице жарко. Они уже нагулялись, — возразила Лия.

Пришлось объяснить, что жаргона я стараюсь избегать; понятие «выгулять», профессиональный термин собачников, я употребляю лишь потому, что не хочу говорить: «Собакам надо сходить в туалет». Рауди закончил свои занятия раньше Кими, которая унеслась куда-то на целый квартал вперед вместе с Лией. Когда я загружала его в клеть, стоявшую в машине, Кевин Деннеги из соседнего дома как раз заканчивал свою ежедневную пробежку, приближаясь к нам мелкой рысью и орошая асфальт ручейками пота. Несмотря на то что Кевин занимает достаточно высокий пост — он расследует убийства, — он все равно выглядит как простой кембриджский коп. Полгода назад, когда лифтинг снова вышел из моды, он принялся накачивать мышцы в спортзале Ассоциации молодых христиан. Вероятно, программа, по которой он там занимался, была составлена таким образом, чтобы количественно изменить тело детектива: теперь в нормальные двери он проходил только боком.

Он спросил, как я поживаю. Когда я ответила, что у меня все в порядке, и услышала то же самое от него, Кевин поинтересовался, нашла ли моя племянница общий язык с собаками.

— Она мне не племянница, — опротестовала я, — а кузина.

— Тогда почему она называет тебя тетей?

— Ей так нравится, — ответила я, — и общий язык с собаками ей найти удалось. Аллергии у нее нет, и собаки без ума от нее. Они просто ослеплены страстью. По природе они не должны быть однолюбами, но это несколько странное положение.

Я ожидала, что Кевин хоть как-то отреагирует на мои слова, ну, во-первых, он общительный парень, и, во-вторых, он уже давно слегка неравнодушен ко мне. Но он ничего не ответил. Кими и Лия, натянув поводок, вприпрыжку неслись по Эпплтон-стрит. Я не уверена, услышал ли вообще Кевин мои слова. Он остекленело уставился на Лию, одетую в нечто похожее на сильно прорезиненный открытый черный купальник, натянутый на желтую фуфайку и блестящие пронзительно-голубые эластичные шорты до колен. Освобожденные от резинки, Лиины вьющиеся волосы спадали ей на спину, как шерсть нестриженого абрикосового пуделя.

— Привет, Кевин, — воскликнула она. — Как поживает твоя мама?

Она также поинтересовалась здоровьем трех родственников, которые приехали к Кевину погостить. Должна заметить, что за те пару дней, что она пробыла у меня, Лия запомнила имена нескольких дюжин соседей, которых я знала лишь в лицо. К тому же она снискала расположение миссис Деннеги, убежденной вегетарианки и трезвенницы, которая всякий раз, когда Кевин возвращается от меня, вынюхивает в его дыхании запах пива и гамбургеров, а для себя выдумывает, что его одежда пахнет женскими духами.

— Эй, Лия, поторопись, — сказала я, — мы опаздываем.