Пёс ниоткуда

– Не знаю, кто вы такие, Пес… Ты хотя бы понимаешь, что ломаешь все догмы? Все научные доктрины и доказательства? И теперь остается только думать – где твоя правда и где правда археологов. Твоя больше похожа на сказку, Пес. Взять и так просто сжечь мир! Ха! А как же метеорит?!

– Какой метеорит?

Но она уже хохотала, в голос, заливисто, вытирая слезы из глаз. Посмотрит на меня – и опять смеется… Я встал, принес из кухни маленький кувшин с соком аррту, с намешанным настоем трав, который сам и приготовил. Молча налил в стакан и протянул ей.

– Ох… ой не могу… Сжег мир!… Что это? Сок?.. Ну, Пес… х-ха… сжег… – и снова смех, больше похожий на истерику.

– Выпей.

Она выпила, и как-то почти сразу успокоилась, всхлипывая и утирая слезы. Потом с недоумением уставилась на стакан:

– Ты мне чего сюда налил?

– Сок, не бойся…

Она уже успокоилась. Настой действует хорошо против таких истерик…

– Пес?

– Что?

– Я не прошу много… Пожалуйста… Я хочу домой, дочь увидеть… Хотя бы на минуту, Пес…

Что на меня тогда нашло – я не знаю.

Но протянул ей руку:

– Иди сюда… Не бойся…

– Зачем?

– Послушай внимательно. Есть одна маленькая проблема. Нельзя вернуться в одну и ту же точку времени.

Оксана захлопала глазами:

– Погоди… Ты хочешь сказать, что ты не можешь вернуться в то же время, откуда забрал меня? Так, дай подумать. Это понятно, что не можешь. Но просто вернуть меня? Сколько времени уже прошло, что я тут? Неделя? Месяц?

– Больше.

– Ну хорошо, пусть будет больше. Получится, что я дочь не видела месяц. Ну и ладно. Просто верни меня, пусть думают, что я потерялась на какое-то время, а теперь вернулась. Так можно?

– Можно. Но ты уверена, что тебя еще будут помнить?

– В смысле? – оторопела девушка.

– Я не знаю, в каком времени откроется портал, понимаешь? А если не месяц прошел?

Я знал, что говорю. Не первый раз уже такое было. Да и кто следит за временем?

– Все равно! – решительно сказала она, вздернув подбородок. – Верни, а? Пожалуйста?

– Ладно, идем… Только не говори, что не предупреждал тебя.

…Оксана крепко вцепилась в руку, когда я вошел с ней в портал.

Я слышал только ее дыхание, и чувствовал дрожащие пальцы. И почему-то было приятно, вот так, держать ее за руку…

Бо я оставил дома. Даже не оставил ему След, по которому ушел. И сам не знаю, почему.

– Стой…

Оксана замерла, прерывисто дыша, и тихо спросила:

– Мы пришли?

– Почти. Я прошу тебя только об одном: не кричи, хорошо?

– А я должна кричать?

Я сделал шаг, и она закричала…

Потому что поняла все сразу.

Потому что нельзя вернуться в одно и то же время и место снова.

– Где мы?! И какой сейчас год? – потрясенно спросила девушка, глядя на огромные каменные дома, возвышавшиеся там, где когда-то проходила та дорога, с которой я забрал ее к себе.

– Не знаю. Я тебя честно предупредил.

Повозок, едущих по земле, уже не было, они теперь передвигались по воздуху. Стало тяжелее дышать, из-за того, что воздух теперь еще больше пах дымом и серой. Людей тоже было не так много, по большей части они передвигались в огромных застекленных повозках, низко летящих над землей, равнодушно глядя на город…

– Какой сейчас год? – повторила Оксана, и я уловил нотки истерики и паники, нарастающих в ее голосе. – Что ты наделал, Пес… Какой сейчас год?.. Лера…

Она закричала. Долго, протяжно, страшно, закрыв глаза.

– Гражданка, тебе плохо? – негромко осведомился невысокий мужчина, проходивший мимо нас.

По мне он лишь скользнул взглядом…

– Нет… Да! – Оксана открыла глаза. Немного удивленно уставилась на мужчину и вдруг вцепилась в него, крепко ухватив за легкую куртку. – Какой сейчас год?

– Для начала – отпусти меня. У меня есть права, согласно Кодексу чести, гражданка. Иначе я позову констебля.

– Какого констебля?! – опешила девушка. Но куртку не отпустила… – Какого констебля, твою мать?! Давай, зови!!! Только… только скажи, пожалуйста… ради всех святых – год? Какой сейчас год?

Мужчина долго смотрел на нее. Оглянулся по сторонам, все так же не обращая на меня внимания. И негромко сказал:

– Две тысячи сто второй. Месяц года сказать?

Оксана дико вскрикнула и отпустила его. Потом мягко осела на землю из темного камня…

Мужчина пожал плечами и обратился ко мне:

– В лечебницу сводил бы ее, что ли… С этим смогом мы все с ума сойдем. И, это… А где вы такую старую одежду нашли?

– Ты куда-то шел, житель города? – вежливо спросил я, стараясь копировать его нотки разговора. Да, язык сильно изменился, особенно с интонациями. Странно, как его Оксана понимала еще…

– Да, шел. Хорошо, смотрите сами. И скажите благодарность, что констебля не позвал.

– Иди, иди, добрый житель города, – все так же вежливо сказал я, перехватив посох.

– Доброй жизни, граждане, – сказал мужчина, и пошел дальше, даже не оглядываясь.

– Оксана? – негромко позвал я. – Вставай. Идем.

– Уходи.

– Не пойду.

Девушка встала. И с размаху ударила меня по лицу:

– Уходи. Уходи же, сволочь!!! Почему ты пришел, Пес? Зачем? Чтобы утащить меня хрен знает куда, ага? На сто лет? Сгинь же, а? Уходи!!! Чтоб ты сдох, сволочь!!!

Она опять размахнулась, но я перехватил руку: