Пес войны

Первые пули противно прожужжали над головой через полминуты. Затем все пространство вокруг спецназовца пришло в неистовое движение от невероятного количества фонтанчиков, вздымаемой свинцом светлой пыли. Не позволяя чеченцам вести прицельный огонь, Сашка петлял на открытом пространстве не хуже зайца, приближаясь, тем не менее, к ближайшей заветной цели — невысокому взгорку с коротким, пологим склоном. И не было ему в эти секунды никакого дела до того, что находиться на противоположной стороне скалистого препятствия. То ли хоронился от чужих глаз вражеский дозор, то ли обосновалось продолжение бандитского лагеря, то ли открывалась свободная дорога до самых лесов…

— Лишь бы не организовали погоню!.. Лишь бы не организовали… — твердил враз пересохшими губами Александр. — Патронов в запасе — кот наплакал. Да и марафонец сейчас из меня никудышный…

Назад он обернулся только однажды. Вновь поворотившаяся к нему лицом фортуна уберегла от града пуль и, оказавшись на вершине взгорка, бывший пленник посмотрел на ущелье…

— Черт! — выругался он, заметив с полсотни боевиков, с угрожающей быстротой движущихся за ним.

Однако еще большая неприятность ждала его чуть дальше. Пробежав метров сто пятьдесят по вершине возвышенности, командир погибшей группы спецназа едва не столкнулся с тремя дозорными, опрометью несущимися навстречу с другого, невидимого пока склона. Он своевременно узрел их фигуры и успел, метнув единственную гранату, упасть в какую-то неприметную ложбинку. А сразу же после взрыва вскочил и, не отвлекаясь на результаты атаки, бросился бежать дальше…

Пули визжали и слева, и справа… Грохот автоматных очередей доносился сзади то совсем близко, то, приотставая, немного отдалялся. Баринов продвигался на север, экономя силы и мечтая только об одном: поскорее добраться до леса. Там, потеряв его из виду, погоня непременно утратит темп и уже не настигнет. Но до спасительных лесов было еще очень далеко…

Минут через тридцать он почувствовал, что необходима передышка. Ноги стали ватными и совершенно не слушались хозяина, в висках стучало, а привычный вес «Калашникова» постепенно начал казаться неимоверно большим. Да к тому же и кавказцы прилично сократили дистанцию — выстрелы отчетливо бухали все ближе и ближе…

— Минуточку… Одну минуточку, ребятки… дайте только подобрать подходящее местечко… — тяжело дыша, бормотал Сашка, рыская взглядом по каменистому, пересеченному рельефу.

Наконец, нужное место нашлось. Оно представляло собой груду бесформенных обломков скал, лежащих вдоль хребта невысокой горы с относительно ровными, открытыми подходами. Кое-как взобравшись на возвышенность, которую, так или иначе, пришлось бы преодолевать, он тут же развернулся и занял идеальную позицию для обстрела преследователей.

Нет, затяжной и вязкий бой сотрудник «Шторма» затевать вовсе не хотел — он вполне трезво оценивал соотношение сил и возможностей на данный момент. Просто ему позарез требовался кратковременный отдых. Хотя бы минут пять, не больше. Да и проучить головорезов, немного остудив их пыл, следовало, во что бы то ни стало…

Он лежал на каменном уступе, едва высунув голову из-за края огромного камня и стараясь ничем не выдать своего присутствия. Расстояние до «чехов» стремительно сокращалось, но майор подпускал их еще ближе — метров на сто пятьдесят, чтобы почти в упор расстрелять самых резвых. Указательный палец правой ладони сначала ласково поглаживал спусковой крючок, затем начал плавное движение назад…

Шесть пуль первой и единственной очереди он послал в самое скопище боевиков, потом отработанным движением щелкнул переводчиком огня, дабы стрелять одиночными выстрелами и прицельно израсходовал остатки боезапаса первого рожка. Бандиты основательно залегли, а те, кто уцелел, немедля открыли беспорядочный ответный огонь.

— Все, минут на десять-пятнадцать они остановлены, — молвил он отвердевшим голосом и с успокоенным дыханием незаметно покинул позицию.

Полученную фору спецназовец использовал на полную катушку: перезарядил «Калаш», закинул его за спину и, опять-таки, выбрав средний темп, рассчитанный на продолжительную нагрузку, легко спустился по противоположному, невидимому чеченцами склону. Скоро впереди показался обрыв… Александр готов был опечалиться и сызнова обругать изменчивую удачу, да вовремя осознал, что за этим обрывом скрывается та самая злополучная тропа, где произошел недавний бой его отряда. Только на этот раз он оказался гораздо ниже перевала — километрах в семи-восьми севернее их последней баталии. «Что ж, хоть это радует. База сепаратистов далеко позади… До леса час-полтора хорошего хода… От погони вроде оторвался…» — оптимистично подбивал итоги Баринов, осторожно спускаясь с невысокой скалы на знакомую тропу.

Раненное плечо от невероятной гонки по пересеченной местности и сильной отдачи автомата при стрельбе разболелось пуще прежнего. Бинтовая повязка ослабла и перепачкалась в пыли, но думать об этом времени у него не оставалось.