Читаем Пьеса дня полностью

Так ведь говорят…

Ну а теперь!..

Зритель не унимается.

ЗРИТЕЛЬ

Мастак! А дашь мне чирик до получки, друг?

А почку, буду помирать, подаришь вдруг?

Конферансье беспомощно оглядывается по сторонам и разводит руками.

КОНФЕРАНСЬЕ

Ну просто принято так говорить всегда!

Оставьте, право… Так, на чем там я…

ЗРИТЕЛЬ

А после шоу в гости пригласишь?

Расскажешь, где бываешь, с кем тусишь?

Конферансье, потеряв терпение, раздраженно скривившись, пристально всматривается в зал.

КОНФЕРАНСЬЕ

Так, уважаемый!..

ЗРИТЕЛЬ

Уважаемый?! Да ты меня впервые видишь, блядь!

Зритель встает, достает из-под кресла базуку и стреляет в Конферансье.

Полуметровый двухкилограммовый снаряд с начальной скоростью в восемьдесят два метра в секунду мгновенно проносится над половиной зала и разносит Конферансье в клочья, превращая его в дымное облако, которое шипящей кровавой россыпью тут же начинает медленно опадать на зрителей в первых рядах.

Весь зал разражается оглушительными аплодисментами.

Занавес.

<p>Превращение</p>

Кромешно темная сцена.

Луч прожектора выхватывает Молодого человека, который выходит из-за левой кулисы и направляется к центру.

На полпути до центра сцены Молодой человек останавливается.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (задумчиво)

Я гулял по роще сгнившей,

Все деревья были в слизи,

В мозг опухший мой вальяжно

Лезли вот какие мысли.

Луч второго прожектора освещает Девушку, сидящую на обычной деревянной табуретке в нескольких метрах от Молодого человека ближе к правой кулисе.

На Девушке легкая светлая ночная рубашка. Девушка потрясающе соблазнительна: ее чуть полноватые формы идеально подчеркивает мягкий, струящийся, уютно искрящийся в свете прожектора шелк. Девушка сидит прямо, со строгим и немного отстраненным выражением лица.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК

Если даме полногрудой

Дать по шее табуреткой,

То всего-то эта дама

Разразится бранью крепкой.

Девушка, оценив справедливость услышанного, степенно кивает.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК

А сказать, что ее сиськи

Тебя больше не вставляют,

И сперва она завоет,

А потом она залает.

В пыхнувшем облаке дыма Девушка превращается в маленькую белую собачонку, которая, отчаянно взвыв, несколько раз подпрыгивает на табуретке, а потом заходится очень громким, истеричным, озлобленным лаем.

Занавес.

<p>Секс</p>

На сцену выходит понуро сгорбившийся Маленький тостер, из прорезей которого торчит какая-то мерзкая поникшая зелень.

МАЛЕНЬКИЙ ТОСТЕР

Я маленький тостер,

И мне очень грустно:

Меня ради шутки

Набили капустой.

А я хочу хлеба

Из нежного теста

И чистой любви

Вместо грязного секса.

Маленький тостер с непередаваемой грустью, с вымученной тоской, с полным осознанием запредельной жестокости этой холодной безразличной действительности долго и пристально смотрит в зрительный зал.

Занавес.

<p>Выход</p>

Свет в зале уютно гаснет, освещена лишь сцена.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

На сцену выходит мудро и спокойно улыбающийся Психолог в вельветовом пиджаке.

ПСИХОЛОГ

Когда вам кажется, что все пропало,

Не стоит унывать, ведь выход есть всег…

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

На сцену с ужасающим лязгом и скрежетом вываливается жужжащий, хрипящий, извергающий клубы черного дыма гигантский трактор модели Caterpillar D9, разгоняется перед рампой и, раздавив ойкнувшего Психолога, плюхается в зрительный зал.

Надрывно скрипя несмазанными деталями, снося головы огромным ковшом, оставляя за собой ровную борозду из свежеперемолотой, растерзанной, развороченной, утопающей в крови биомассы и истерично гудя, трактор Caterpillar D9 оголтело мчит по рядам к выходу, промазывает мимо двери, пробивает рядом с ней дыру и, продолжая победно гудеть, уносится в закат.

Занавес.

<p>Страх</p>

Темная сцена. Шум дождя, который постепенно стихает.

Луч прожектора выхватывает маленьких детей в резиновых сапожках и мокрых дождевиках, увлеченно пускающих бумажные кораблики в большой луже.

ГОЛОС

Упал на лужу лучик света,

И заплакали в умилении дети,

Слепая дева вышла из бликов

И сказала: «На этой планете…»

Луч второго прожектора освещает стоящую рядом с детьми высокую стройную Деву. У нее длинные светлые волосы, на ней простая белая ночная рубашка почти до пят. Ее глаза плотно закрыты.

ДЕВА (нежным приятным голосом)

Житься будет вам ох как несладко,

Повзрослеете вы и умрете,

Но сначала хлебнете все горя,

Потому что на каждом взлете

Будут бить вас крутые невзгоды

И к земле прибивать, как травинки,

И тогда к вам на спины заскочит

Демон страха жестокий и пылкий.

У детей, которые все это время доверчиво слушали Деву, начинают подрагивать губы.

ДЕВА

А представьте: есть где-то планеты,

На которых довольство и нега,

Где нет места коварству и злобе,

Где всегда только мирное небо.

Там встают на рассвете с песней,

И смеются счастливые дети,

Но познать вам сие не удастся,

Потому что оно вам не светит.

Дети, которые только что робко заулыбались, снова начинают тихонько всхлипывать.

ДЕВА

Вы истлеете в душных могилах,

И жуки из вас выпьют все соки,

И личинки поселятся в чревах,

Пока черви вгрызаются в щеки,

Что когда-то играли румянцем,

Обещая счастливое детство.

Вы сгниете, оставив потоку,

Лишь такое, ребятки, наследство.

Дети, роняя слезы с ресниц, понуро и оторопело смотрят себе под ноги.

ГОЛОС

Замолчала слепая дева,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное