Пьеса на 8 человек и одну рыбу. Комедия. По ту сторону семьи

Тамара проходит дальше в комнату, кладёт сумку, но за ней никто не заходит. Она вновь оборачивается к двери.

Тамара (более настойчиво). Да заходи уже, господи. Ну, ты что? Хочешь всем соседям рассказать? И так уже несколько пар знакомых глаз искоса поглядывали. Будут интересоваться потом, наверняка, мол, с кем это я, что да почему. И что я им скажу?

Тамара быстрым, нервным шагом идёт обратно к двери.

Тамара (деловито, нервно затягивая в квартиру Асю). Да заходи же ты уже!!!

Тамара за руку затягивает в квартиру Асю. В руке у Аси большая походная сумка с вещами и провизией. Ася робкая, стеснительная. Видно, что ей некомфортно, неловко. Она не знает как себя вести, что говорить и что делать, но вот она уже здесь и делать что-то надо.

Тамара отпускает Асю, закрывает за собой дверь.

Ася (робко). Вы… Вы простите, что я вот так вот… как снег на голову, можно сказать. Понимаю, что я со своим желанием Вам всё с ног на голову перевернула. Но я… я не могла больше терпеть, я и так столько лет не знала, как подойти, как сказать…

Тамара (на выдохе, немного в шоковом состоянии, скрестив руки на груди). Да… Честно говоря, когда ты ко мне на улице подошла и начала говорить эти вещи, я растерялась так, что не знала даже что и делать. То ли в морду дать, то ли всё-таки послушать, а потом уже дать в морду. Нервишки… Но интересно всё же. Не каждый день такое услышишь… Слава Богу.

Ася (робко). Ну… в морду-то вы мне всегда успеете дать. Я, честно сказать, не знаю, как бы сама поступила на вашем месте… Наверное, так же. Новости я принесла, что и говорить, мягко выражаясь – нетипичные.

Тамара (опустив руки). Да ты-то тут при чём. Не тебе по морде дать я собиралась. Нет, ну сразу-то может и тебе… под горячую руку, но это всё нервы, не принимай на свой счёт, и не бери близко к сердцу, я уже более-менее успокоилась. А по лицу – подлецу я ему, папаньке твоему дать хочу. Это же ничего себе разворот событий. Если тебе, как ты говоришь, 17-ть лет, то получается, что мы уже два года как в браке были. Я вообще ничего понять не могу, у нас же тогда всё вообще прекрасно было. Ещё даже конфетно-букетный период, можно сказать, не закончился. Какого чёрта его налево потянуло, ума не приложу. Ну ладно бы сейчас. Я бы это поняла. Но тогда! Нонсенс. Просто нонсенс.

Ася (робко, пожимая плечами). Извините…

Тамара (отмахиваясь). Это не тебе извиняться надо… Кстати, как ты, сказала, тебя зовут? Совершенно вылетело из головы…

Ася (робко, виновато). Ася.

Тамара (кивая, припомнив). А, да, точно. Ася. Ну а я тётя Тамара. Будем знакомы. Давай, Ася, располагайся. А я сейчас чайку организую.

Тамара уходит на кухню, Ася ставит на пол свою сумку.

Ася (кричит ушедшей Тамаре). А можно я переоденусь в домашнее?

Тамара (кричит с кухни). Переодевайся, конечно. Хочешь – душ прими. Устала ведь с дороги, наверняка.

Тамара возвращается с вазочкой конфет и печенья.

Тамара (входя, относительно уже спокойным тоном). Папка твой придёт ещё не скоро. Так ты и взремнуть ещё успеешь. Сейчас перекусим и отдыхай. Да и я прилягу тоже… А то что-то все эти нервные передряги меня неслабо вымотали… Да то ли ещё будет.

Тамара ставит вазочку на стол и уходит обратно на кухню.

Ася переодевается в домашнее. Момент переодевания должен быть приличным. Сильно девушку не оголяем, всё в рамках дозволения канонов театра.

Ася снимает уличную одежду и переодевается в бедненькое поношенное домашнее трико, майку, которая ей, быть может, досталась ещё от матери или даже от бабушки. Небогатые одеяния у Аси. Она приехала явно из села и по ней самой, а так же по её одежде это видно.