Песчаное небо (СИ)

Зашелестел шлюз. Чертыхнувшись, я торопливо прибрал за собой и в мгновенье ока улизнул с кухни. Перекусить во время вахты — не преступление, но, по глубокой убежденности капитана, вахтенный обязан неотлучно торчать за центральным пультом, бдительно отслеживая малейшие изменения пространства. То, что эти возможные изменения были выведены мной на звуковую индикацию — никого не интересовало. Появление в пределах видимости собственного бота корабль проигнорировал, и я мог предстать пред капитаном не в лучшем свете. К счастью, пока шла санобработка прибывшего — к нему легко мог прилепиться да хоть тот же невидимый мелкий херх — я успел занять свое рабочее место и снова вывести на голопроекционные экраны все, что касалось исследуемой планеты.

Шлюз открылся, и отсек заполнился галдящим народом. Экипаж, до боли родной и обожаемый — я втянул голову в плечи. Восторг прибывших от созерцания исправно работающего вахтенного мог вылиться в излишние проявления любви, что и произошло. Первой ко мне приблизилась Цейса, наш кибернетик — она очень любила обниматься: одно щупальце обвило мою шею, слегка придушив, а второе поползло по щеке — ох, что-то она сегодня излишне игрива, не к добру. Головоног бронзового цвета, родом с Карванга, сама являла собой издевательство над живой материей и матушкой природой, пусть и инопланетной. Но все же она была просто душка.

— Данная юная особь проявляет трансцендентную, эпатирующую скрупулезность… — проворковала она, продолжая меня плотоядно обмусоливать. — Следует проинформировать капитана о чрезмерной и явно меркантильной амбициозности его подчиненного…

Вот умеет она изъясняться так, что мозг кипит! И зачем, спрашивается? Умеет ведь и по-простому, так нет, все ей надо с поднавывертом…

Меж тем еще пара щупалец поползли по моему телу, дружески стискивая и еще более затрудняя дыхание. А что делать — они так всю жизнь общаются, обнимашками… Я подозревал, что от поцелуев дессмийки меня оберегал лишь ее гермошлем — ей, единственной из нас, кислород был абсолютно противопоказан.

— От него пахнет хаммами, — фыркнул Грезот, выполнявший на борту функции старпома. Он приблизил ко мне свою свирепую носорожью морду и рявкнул, обнюхав более тщательно: — Опять жрал на посту?!

— Ворчун шутит! — хлопнул меня по спине пилот Плух. Он был таким же высоченным, как и все лаугхи. Но поскольку родичем капитану не приходился, на охоту тот его не взял, чем немного расстроил. А уязвленный лаугх несколько опасней обычного — ненароком может пришибить. Я не особо силен в антропогенезе, но каохцы как две капли воды похожи на каких-то наших далеких предков из каменной эры. Ну может, соображают чуть получше, да и то не всегда. Плух был таким же курсантом лиги, как и я, но свирепого старпома, почему-то совершенно не опасался.

Остальные члены экипажа, кверки — врач Севи и боец Абвир — прошествовали мимо, не удостоив меня и взгляда. Спасибо и на этом…

— Привет, ребята, — полузадушено просипел я, — я тоже рад вас видеть, но мне надо рабо… ххррр…

Цейса удовлетворенно ослабила хватку, оставила мое слегка приплюснутое тело в покое и направилась к себе в каюту. Я тем временем сопел, как пожарная помпа, стараясь выровнять дыхание. Все они хорошие, отзывчивые ребята — к ним просто нужно привыкнуть. Звали их всех по-разному — кого совершенно непроизносимо, кого и вовсе непередаваемо. Например, нашего старпома звали Грезоттиварзокуттихрохт — он когда-то давно попросил меня запомнить его полное имя и называть только так, но с тех пор мы сдружились и обходились без фамильярностей.

— Ты чем тут занимаешься? — прорычал старпом, подслеповато щурясь на голограмму.

— Мам-маяк… уф… обнаружен аварийный маяк, исс… исследую данные. Маяк расы лаугх, планета не… не колонизирована.

— Плух! — раскатисто позвал Грезот пилота. Не обращая внимания на звон в ушах, я едва не хлопнул себя по лбу — ну конечно! Лаугх мог просветить нас, откуда этот маяк появился в такой глуши. Плух из каюты не появлялся: может устал, а может у него нашлись неотложные дела после затяжной посиделки. У меня, после объятий шалунишки Цейсы, тоже возникла острая необходимость ненадолго отлучиться, но я смиренно терпел, ожидая прихода пилота.

— Где мокрица?!

А, это он про замарашку Гасса. Я объяснил, где. Посопев для порядка, старпом секунду подождал, а затем, рыкнув, направился к каюте пилота. Бедный Плух, а если он сейчас занят? Но Грезот не собирался сносить дверь с петель, он только бахнул своим кулачищем, едва не оставив вмятину на переборке.

— Мы ждем тебя, пилот!

— Да иду, иду! — послышался из-за двери раздраженный ответный рык. Этот «бах» услышал не только Плух, народ начал потихоньку вылезать из своих кают обратно. А что, любопытство не порок. Даже кверки под конец вылезли — но, хвала богам, меня уже никто не трогал.