Песчаные короли

— Послушай, дружище, жены некоторых высокопоставленных лиц посещают салон “Нефертити”. В парламенте ходят слухи, будто они так глубоко в это верят, что убедили и своих мужей — вот где кроется причина.

— А теперь обдумайте все трезво. Это очень серьезно. Я думаю, слухи верны. Если бы там ничего не было, они давно бы уже развеялись. Этот антигерон уже вызвал замешательство на бирже. Если так пойдет дальше, то я не удивлюсь, если биржа прекратит операции, вплоть до какого-нибудь официального заявления.

— Разве такое возможно?

— А почему бы и нет, если это в ее интересах? Во всяком случае, могу побиться об заклад, что дело с этим антигероном никогда не зашло бы так далеко, если бы, черт их всех побери, о нем написали правдивую статью.

— Ну и что?

— Теперь самое время покупать — все летит вверх ногами.

— Что покупать, бога ради?

— Ладно. Только держите язык за зубами. Универмаги.

— Универмаги?!

— Тише, друг. Теперь слушайте. Это же ясно, как божий день. Знаете ли вы, что семьдесят пять процентов женской одежды в нашей стране покупают женщины в возрасте семнадцати — двадцати пяти лет?

— Правда? Звучит немного неправдоподобно, но я не понимаю….

— Однако это так. А это означает вот что: если даже этот антигерон не такой эффективный, как его описывают, — пусть он, скажем, только удваивает продолжительность жизни, — выходит, вдвое больше женщин будут считать, что они в возрасте от семнадцати до двадцати пяти; значит, они будут покупать вдвое больше одежды, чем сейчас. Верно я говорю?

— Значит, надо будет производить вдвое больше одежды.

— Тем лучше. А если эффект антигерона постоянный, еще лучше, ибо увеличение оборота на сто процентов — это не мелочи. Займитесь мануфактурой, и вы не ошибетесь.

— Но я все еще не понимаю, почему семьдесят пять процентов….

— Не имеет значения. Подумай над всем этим, дружище. Я исчезаю, чтобы вложить свои денежки в женское белье…

— Спилер! Спилер! Где вы?

— Я здесь, сэр Джон.

— Очень кстати. Спилер, вы знаете что-нибудь об этом антигероне?

— Только то, что писали в газетах, сэр Джон.

— И что вы об этом думаете?

— Я ничего не могу сказать, сэр Джон.

— Разговаривал со своей женой. Она верит в него безгранично. Уже несколько лет она посещает “Нефертити”. Должен согласиться с ней. Можно сказать, ни на один день не постарела с тех пор, как мы поженились.

— Леди Чертерхэм чудесно сохранилась, сэр Джэон.

— Черт побери! Взгляните на это фото. Сделано девять лет назад. Теперь она выглядит такой же молодой и красивой, как тогда, когда ей было двадцать лет.

— И в самом деле, сэр Джон.

— Я хочу, чтобы вы связались с женщиной, которая руководит этим заведением — какая-то мисс Брекли. Договоритесь немедленно о курсе омоложения. Сейчас же. Если она не будет соглашаться из-за чрезвычайной занятости, предложите ей двадцать пять фунтов сверх обычной платы.

— Но, сэр Джон, я понял, что леди Чертерхэм уже…

— Бог мой! Спилер, так это же не для моей жены, это для меня.

— О… э-э… да. Понимаю. Хорошо, сэр Джон.

— Это дело в стадии подготовки, инспектор. Все идет к тому, что нам раньше или позже придется арестовать ее, хотя бы для ее собственной безопасности. Как вы думаете, можно ли обвинить ее в торговле опасными лекарствами, что карается законом?

— Старший инспектор и я уже обговаривали этот вопрос, сэр. У нас нет доказательств, что она применяет какой-либо известный наркотик, и вся беда в том, что никакие лекарства не считаются опасными, пока они не квалифицированы как таковые.

— Тогда подозрение в незаконном владении?

— Слишком рискованно, сэр. Я уверен, что ничего запрещенного мы там не найдем.

— А как насчет бродяжничества?

— Бродяжничества, сэр?

— Она говорила им, что они будут жить двести лет. Это же гадание, да? А это делает се мошенницей или гадалкой, словом, кем-то, кто попадает под закон о бродяжничестве.

— Вряд ли это возможно, сэр. В действительности она ведь не занимается гаданием. Насколько я понимаю, она просто заявила, что есть средство, которое увеличивает продолжительность жизни.

— Все равно это может быть мошенничеством.

— Может, сэр. Но в том-то и дело, что никто не знает, мошенничество это или нет.

— Но мы же не можем ждать двести лет, чтобы убедиться в этом. Мне кажется, самое лучшее, что можно сделать, это квалифицировать ее поведение как ведущее к нарушению общественного спокойствия и придерживаться этого, пока нам так нужно.

— Я очень сомневаюсь, что это подтвердится во время сегодняшнего допроса, сэр.

— Возможно, Аверхаус, возможно. И все же нам нужны доказательства…

— Да, сэр. Я их добуду.

“Королева и антигерон. Газета “Ивнинг Флэг” не сомневается в том, что высказывает чувства подавляющего большинства своих читателей, заявляя, что приоритет в использовании результатов самого нового достижения британской науки должен принадлежать первой леди в нашей стране…”

— Берт, слышишь, Берт, включи, пожалуйста, Би-Би-Си! Вот так, милый. Будет говорить та женщина, которая знает, что нужно делать, чтобы прожить двести лет. Мне, конечно, не хочется жить так долго. Временами мне надоедает жизнь. Но неплохо знать, как…