Песчаные небеса

Мирдани ничего не ответила, окинув киммерийца взглядом, полным презрения, благодарности за спасение в котором уже не было и в помине.

– Долго вы собираетесь стоять здесь? Может быть, все же желаете устроиться в теплой постельке? – пробасила Стейна. – У меня для вас, голубки, найдется отличная комната, где вы и разрешите благополучно свои споры и сможете чудненько поразвлечься.

По лицу Конана невольно поползла улыбка, которая тут же была сметена размашистой оплеухой, а по виду Мирдани можно было предположить, что она вот-вот свалится в обморок при мысли о том, что ей придется ночевать в одной комнате с мужчиной.

Стейна, усмехнувшись, сделала гостеприимный жест рукой и сказала:

– Давайте-ка за мной, дети мои. Ваше счастье, что сейчас утро, и все девочки еще работают – занимают тех… э… гостей, которых могло бы заинтересовать ваше появление. А ну, быстренько!

Мирдани, выглядевшая как оскорбленная до глубины души королева, трагическим жестом запахнула плащ и последовала за киммерийцем и Стейной. Ничего другого ей просто не оставалось делать.

Хозяйка устроила Конана и его строптивую подружку в очаровательной комнатке, приведшей варвара в восторг, а Мирдани – в состояние панического ужаса. Большую часть помещения занимала гигантская кровать, выполненная из красного дерева в виде раскрытой морской раковины, края которой были завешены нежнейшим кисейным шелком, а внутренняя поверхность верхней створки раковины представляла собой зеркало, составленное из нескольких частей, каждая из которых отражала постель розового атласа с разных сторон.

Конан присвистнул, осмотрев это великолепное сооружение.

– Знаете, голубочки, – с гордостью сообщила Стейна, – это одна из лучших моих комнат. Сюда любят приходить – кто бы вы думали?.. – она понизила голос и, заговорщицки подмигнув Мирдани, прошептала: – Здесь предавались любовным утехам сам Турлей-Хан и…

Раздался мягкий стук упавшего тела. Конан и Стейна оглянулись и увидели Мирдани, лежащую без сознания на ковре. Изумленно переглянувшись, они подняли ее и положили на кровать.

– Так кто тут еще был, с пятитысячником? – с бессердечным любопытством поинтересовался Конан.

– Радбуш, кто же еще!

* * *

Конан, утопая в мягкой перине, блаженно вытянулся. Все-таки здорово, что его занесло в этот квартал, к этому дому, к Стейне, в ее жаркие объятия…

– Ну, что, вспомнил меня, душка?.. – сладким голосом сказала Стейна, томно посасывая длинный чубук, тянувшийся от серебряного кальяна. – Может быть, ты все-таки поведаешь своей кошечке, где тебя носило столько лет?

– Долго рассказывать… – лениво произнес Конан, отрывая сочные черные виноградины от крупной грозди с сизым налетом, лежавшей вместе с другими фруктами на подносе, который служанки поставили прямо на постель.

– Ну, расскажи, котик! – по-детски надув губки, прогудела Стейна. – А я тебе расскажу, как дошла до жизни такой.

Она откинулась на подушки, разметав темно-каштановые волосы и счастливо вздохнула. Да, Конан был настоящим мужчиной…

Продолжая неторопливо поглощать фрукты, запивая их терпким мускатным вином, киммериец коротко рассказал о своих приключениях за те несколько лет, что отделяли его от последней встречи с некогда стройной Стейной, которая в те времена была лишь очаровательной гурией в одном из домов наслаждений Аграпура. Когда-то Конан питал к ней определенные чувства, и даже теперь, когда подруга молодости располнела (пусть и не утратив остальных качеств), он продолжал относиться к ней с былой нежностью.

– Ну, а что ты делаешь в Султанапуре сейчас? И, кстати, где ты откопал эту нервную дикарку?

Конан нехотя раскрыл причину своего появления в городе и, зная, что Стейна скорее язык себе откусит, нежели разболтает хоть что-то, могущее повредить варвару, подробно рассказал о всех событиях минувшей ночи и вызвал у хозяйки здоровый хохот, красочно описав плавающего в бассейне придворного мага.

– Да, мой мальчик, – сказала Стейна, отсмеявшись. – Влипли вы… Девицу-то спрятать – труды невелики, а вот что с тобой делать? Не будешь же ты сиднем сидеть взаперти, пока не уляжется переполох? Просто счастье, что Иштар привела тебя к моему… хм, дому, а я вышла наружу проводить этого сластолюбивого кофийского посланника, у которого не жена, а демон, причем сотворенный изо льда!

– О тебе такого не скажешь! – довольно протянул Конан, и обняв Стейну за пухлые плечи, поцеловал в губы. – Так что ты мне посоветуешь?

– Что посоветую? – томно выдохнула Стейна. – Не забивать свою голову всякой ерундой, а поручить мне устроить все дела. А сейчас, зайчик, давай займемся чем-нибудь более приятным, чем все эти погони, трупы и истеричные зуагирки…

В этот момент в дверь постучали, и Конан, пробормотав про себя проклятие, крикнул:

– Ну, кто там еще?!

– Госпожу просят спуститься. К нам стучатся воины городской стражи! – прошелестел за дверью нежный женский голосок. Стейна, решительно отодвинув от себя киммерийца, ругнулась так, что у него глаза на лоб полезли, накинула халат и уже от двери прошипела Конану: