Песчаные небеса

– Пожар! Пожар! Горим! – отовсюду доносились испуганные крики, метались люди с кувшинами, ведрами, но затушить огонь, бушевавший в кухне, где было предостаточно масла, жира и вина, не представлялось уже возможным. Девицы визжа, толкаясь, оттаскивая друг друга за одежду и волосы, кинулись вверх по лестнице, едва не сбив киммерийца с ног.

– Дуры, куда лезете?! Бегите из дома! – послышался голос Мораддина, тщетно пытавшегося остановить обезумевших от ужаса женщин.

– Стейна! – вскрикнул Конан и бросился наверх.

– Ты это куда? – Мораддин преградил ему дорогу, но киммериец грубо отпихнул его и побежал к комнате Стейны, бесцеремонно расталкивая девиц, которые, похватав самое необходимое – подарки любовников, белье, какие-то безделушки и прочий хлам, прорывались к лестнице.

Дверь комнаты Стейны сотрясалась от ударов изнутри.

– Отойди! – крикнул Конан и изо всех сил саданул по двери кулаком. Доска, в которую был врезан замок, треснула, и, ударив еще раз, варвар оказался внутри.

– Что там такое? У меня заклинило замок, я никак не могла выйти! – Стейна испуганно оглядывала Конана, коридор, бегущих девиц. Потянув носом, она тихо проговорила: – Пожар? Дом горит?

– Да, да, пожар, – торопливо сказал Конан, загораживая от нее проход. – Быстро одевайся и бежим отсюда.

Стейна точно не слышала или не понимала его слова. Безумным взглядом она смотрела в коридор, повторяя:

– Мой дом горит… все горит… все пропало… Ковры…

– Я куплю тебе новые! Да очнись же! – Конан тряхнул ее за плечи, потом стянул с себя плащ, закутал в него подругу и, ухватив за руку, потащил за собой. Словно во сне, Стейна плелась за варваром, но вдруг остановилась и посмотрела назад.

– Золото! Там все твое золото!

– К Нергалу золото! – рявкнул неожиданно возникший перед ними Мораддин. – Зал горит, лестница уже занялась. Мы не успеем, если будем трястись над каждой золотой монетой!

– Вперед! – крикнул Конан и, не слушая больше причитаний Стейны, они с Мораддином взяли хозяйку за руки и как могли быстро побежали вниз.

Горели, сухо потрескивая, перила, из-под ступеней пробивались белые струйки дыма, зал потонул в удушливом, чадящем дыму, валившему из кухни.

– Мы не сможем пройти! – перекрывая гул огня, грохот падающих балок и крики, прокричал Конан.

– Сможем! – коротко ответил Мораддин и потянул Стейну за собой, прямо в жаркий черный хаос. Конан, тихо взвыв, набрал в легкие побольше воздуха и нырнул за полугномом. Те несколько мгновений, покуда они пробирались к дверям, показались киммерийцу вечностью. Он уже думал, что так начинается путь к Серым Равнинам – удушливый чад, сквозь который не пробивается ни единый луч света, нестерпимый жар, обжигающий лицо, заставляющий кровь закипать и, пузырясь, выступать на коже; человеческие тела под ногами – стонущие, бьющиеся, неподвижные, ужасающе мягкие и податливые; рядом, совсем близко, ревет пламя, прорываясь сквозь дым рыжими языками; что-то с грохотом рушится и вот-вот заденет, сметет, раздавит…

Конан почувствовал, что стиснувшую запястье Стейны руку тянет вниз, – несчастная женщина потеряла сознание или задохнулась, но киммериец не отпускал ее и упорно тащил тяжелое тело…

Когда они выбрались наружу, Конан с трудом заставил себя вдохнуть всей грудью свежий воздух. Понемногу приходя в себя, убеждаясь, что все позади, киммериец обнаружил, что вокруг горящего дому собралась изрядная толпа, но среди них нет ни наемников-кхитайцев, ни командовавшего ими туранца. Зато набежало множество стражников и военных из многочисленных патрулей, которые, точно досужие зеваки, глазели на пожар, не замечая Конана. Киммериец и сам не мог оторвать глаз от языков пламени, лизавших окна нижних этажей и подбиравшихся уже к верхним. Кто-то дернул его за руку.

– Отпусти Стейну, надо положить ее и привести в чувство, – Мораддин все это время пытался освободить руку хозяйки «Врат» от железной хватки варвара. Тот машинально разжал пальцы и посмотрел на покрытое копотью, покрасневшее от жара лицо Стейны.

– Что с ней? – хрипло спросил Конан, с трудом разлепив запекшиеся губы.

– Обморок. Надеюсь, скоро очнется… – буркнул Мораддин, шаря у себя за пазухой. Он вытащил небольшой пузырек, присел над Стейной и поднес бутылочку к ее носу. Женщина шумно вздохнула, поморщилась и слабо отстранила руку полугнома. Наконец, она открыла глаза, непонимающе оглядела толпу, Мораддина, Конана, осматривавшего свои руки, покрытые ожогами и волдырями, затем перевела взгляд на огненный столб, поднимавшийся на том месте, где еще на закате стояли «Врата Ста Удовольствий», и отпустила парочку заковыристых фраз. Мораддин фыркнул, протянул ей руку, помогая встать и предусмотрительно отошел на пару шагов.

– Где начальник стражи квартала? – неожиданно вскричала Стейна, убедив и Конана, и Мораддина, что здоровье ее ничуть не пострадало. – Подайте мне этого ублюдка!