Песчаный дьявол

Его рука потянулась к лежащему на коленях пистолету.

Омаха указал вперед. Дорога шла вниз по пересохшему руслу реки, так называемому вади. Крутая, усыпанная камнями, она была проходима лишь для полноприводных машин.

– Дальше только вниз и вниз, – сказал Омаха.

– Я знаю эти места, – заговорил сидевший сзади Барак.

Этот человек, казалось, не нуждался в сне. Всю дорогу, пока минивэн петлял по горам, он шепотом давал указания Омахе.

– Это вади Дхикур, ущелье Памяти. Скалы по обе стороны от него – древние кладбища.

Омаха включил передачу.

– Будем надеяться, они не пополнятся нашими могилами.

– Почему мы поехали этим путем? – спросил Пейнтер.

На третьем ряду сидений зашевелились Корал и Денни, которые задремали, прижавшись друг к другу. Они выпрямились, прислушиваясь. Один лишь Клей рядом с Бараком громко храпел, закинув голову назад, бесчувственный к окружающему миру.

На вопрос Пейнтера ответил Барак:

– Путь через горы в пустыню знает только местное племя шахра. Оно до сих пор по старинке собирает здесь ладан.

Омахе еще не приходилось встречать бедуинов из клана шахра. Это племя, застывшее в обычаях предков, вело очень уединенный образ жизни, до сих пор пользуясь технологиями чуть ли не каменного века. Лингвисты тщательнейшим образом изучали язык шахра. Похожий на современный арабский, он напоминает гортанные песнопения и содержит восемь дополнительных фонем. С течением времени большинство языков теряют звуки, становятся более совершенными. Обладающий лишними слогами, шахранский язык считался одним из древнейших во всей Аравии.

Но что самое любопытное, сами шахра называют себя «люди адда» в честь легендарного царя Шаддада, первого правителя Убара. Согласно устным преданиям, передающимся из поколения в поколение, они ведут свой род от жителей Убара, которым удалось спастись во время разрушения города в начале третьего века нашей эры. Больше того, возможно, сейчас Барак вел маленький отряд той самой тропой, по которой когда-то «люди адда» бежали из обреченного Убара.

От этой мысли холодело сердце, особенно если учесть, что дорога пролегала в тени древних могил.

– От подножия вади до Шисура всего около тридцати километров, – закончил Барак. – Совсем недалеко.

Омаха начал спуск на пониженной передаче, ползком на скорости не выше пяти миль в час. При езде с большей скоростью машина могла потерять сцепление с грунтом на каменистых осыпях и гладких скалах. Несмотря на все меры предосторожности, «фольксваген» то и дело заносило, словно на льду. Через полчаса ладони Омахи, сжимающие рулевое колесо, взмокли от пота.

Но по крайней мере, взошло солнце, показавшись на небе пыльно-красным диском. Омахе был хорошо знаком этот цвет. Надвигалась буря, которая должна была обрушиться на эти места через какие-нибудь считаные часы. По вади уже разгуливали порывы ветра, прилетевшего со стороны пустыни, которые швыряли из стороны в сторону громоздкий минивэн, обладающий далеко не лучшими аэродинамическими качествами.

Войдя в слепой поворот пересохшего русла, Омаха едва не наехал на двух верблюдов и двух бедуинов в длинных халатах. Он резко нажал на тормоза, задние колеса занесло, и машина налетела боком на каменные плиты, уложенные у дороги в опасно покосившееся сооружение. Послышался скрежет металла. Плиты с грохотом повалились вниз.

Клей, очнувшись от сна, пробормотал что-то невнятное.

– А у нас машина застрахована от столкновений? – пробормотал Денни, хватаясь за поручень над дверью.

Верблюды, увешанные тюками и огромными корзинами, заревели и замотали головами, проходя мимо остановившейся машины. Казалось, они несли на своих спинах весь домашний скарб.

– Беженцы, – заметил Пейнтер, указывая на вереницу нагруженных верблюдов, мулов и лошадей, которая тянулась по высохшему руслу. – Спасаются от приближающейся бури.

– У нас все живы и невредимы? – спросил Омаха.

Отжав сцепление, он вступил в борьбу с рукояткой коробки переключения передач. «Фольксваген», покачавшись, дернулся и снова покатил вниз.

– На что это мы налетели? – спросила Корал, провожая взглядом поваленные плиты.

Денни указал на такие же груды камней, которыми было утыкано кладбище.

– Трилиты, – ответил он. – Древние молитвенные камни.

Каждая груда состояла из трех прислоненных друг к другу каменных плит, образующих небольшую пирамиду. Омаха ехал вниз, осторожно объезжая погребальные пирамиды. Делать это становилось все труднее по мере того, как с приближением к концу пересохшего русла встречный «транспортный поток» становился все более плотным.

Люди толпами бежали от надвигающегося урагана.

– Кажется, ты говорил, что про эту потайную дверь в горы никому не известно, – обратился к Бараку Пейнтер.

Бедуин пожал плечами.

– Когда приближается песчаная буря небывалой силы, все бегут туда, где повыше. В любые горы. Готов поспорить, сейчас то же самое творится во всех вади. А на дорогах, несомненно, еще хуже.