Песчаный дьявол

Пейнтер услышал в словах начальника приказ. Подняв голову, он взглянул на второй лимузин. Кара Кенсингтон будет не в восторге от задержки.

18 часов 48 минут

«Успокойся!» – приказала себе Сафия.

Все собрались в садике, разбитом во внутреннем дворе поместья Кенсингтон. Высокие стены из известняка, покрытые облупившейся местами штукатуркой, восходили к шестнадцатому столетию, как и идиллические фрески виноградных лоз вокруг сводчатых окон, выходящих на море и на сушу. Три года назад реставрационные работы вернули фрескам былое великолепие. Но сейчас Сафия впервые увидела своими глазами завершенный труд. Работы проводили реставраторы из Британского музея, а Сафия наблюдала за ними с помощью фотосъемки, пересылаемой по Интернету.

Однако даже цифровая фотосъемка не могла полностью передать богатство красок. Синий пигмент художники получали из раздавленных раковин морских моллюсков, красный – из прессованного розового ализарина, как это делалось в шестнадцатом веке.

Сафия обвела взглядом сад, место, где она когда-то играла маленьким ребенком. Между дорожками, вымощенными плитками из обожженной красной глины, красовались клумбы с розами, ухоженные живые изгороди и искусно рассаженные многолетние цветы. Настоящий английский сад, клочок Великобритании в самом сердце Маската. Ярким контрастом были четыре большие финиковые пальмы, росшие по углам, которые бросали тень на значительную часть сада.

Воспоминания, порожденные ароматами ползучего жасмина и густым пыльным запахом Старого города, смешались с реальностью. На каменных плитках, на которых играли солнечные зайчики, появились призраки, игра теней из прошлого.

Посреди дворика весело журчал традиционный для Омана фонтан с вымощенным изразцами восьмиугольным бассейном. В особенно жаркие и пыльные дни Сафия и Кара купались и плескались в фонтане, что неизменно вызывало насмешки лорда Кенсингтона. Сафия отчетливо услышала его смех, отразившийся от стен двора, когда он, вернувшись однажды с заседания совета директоров своей корпорации, застал девочек резвящимися в фонтане. «Вы похожи на двух выброшенных на берег тюленей». Впрочем, иногда он сам снимал обувь и присоединялся к ним.

Кара прошла мимо фонтана, едва удостоив его мимолетным взглядом. Горечь, прозвучавшая в ее голосе, вернула Сафию в настоящее.

– Сначала приключение, случившееся с Омахой, теперь эта проклятая погода. К тому времени, когда мы наконец сможем тронуться в путь, о нашей маленькой экскурсии уже будет известно половине Аравии и нам не дадут ни минуты покоя.

Сафия прошла следом за подругой, предоставив разгружать лимузины остальным. О буре Пейнтер Кроу сообщил, когда маленький кортеж подъехал к особняку. Его лицо при этом оставалось бесстрастным.

– Жаль, что хорошую погоду нельзя купить, – насмешливо закончил он.

Похоже, ему доставляло удовольствие постоянно подначивать Кару. Впрочем, после тех препон, которые та выставила на пути американских ученых, желающих принять участие в экспедиции, Сафия едва ли могла винить Пейнтера в этом.

Сафия догнала Кару у сводчатого входа в старый дворец – трехэтажное сооружение из известняка, украшенное резьбой и глазурью. Вдоль верхних этажей проходили тенистые балконы, опирающиеся на колонны. Внутри стены балконов были выложены небесно-голубыми изразцами, которые после ослепительных солнечных лучей дарили глазу успокоительную прохладу.

Казалось, вернувшаяся домой Кара не обрела спокойствия. Ее лицо оставалось угрюмым, губы – плотно сжатыми.

Сафия прикоснулась к руке подруги, гадая, в какой степени раздражительность Кары объясняется простым отчаянием, а в какой – действием химических препаратов.

– Песчаная буря нам не помеха, – заверила Сафия подругу. – Мы собираемся первым делом отправиться в Салалу, чтобы исследовать гробницу наби Амирана. А это на побережье, куда песчаные бури не заглядывают. Думаю, мы пробудем в Салале не меньше недели.

Кара шумно вздохнула.

– И тем не менее у меня не выходит из головы эта заварушка с Омахой. Я надеялась избежать лишнего шума.

У ворот возникло какое-то оживление. Обе женщины обернулись. Рядом с двумя лимузинами остановилась машина оманской полиции с мигалками. Задние двери открылись, и из нее выбрались двое мужчин.

– Помяни черта… – пробормотала Кара.

Сафия вдруг поймала себя на том, что ей трудно дышать. Воздух внезапно стал тяжелым, плотным.

Омаха…

Время потекло медленнее, подчиняясь глухому ритму сердцебиений, отзывающихся в ушах. Сафия надеялась, у нее будет больше времени на то, чтобы внутренне собраться, подготовиться к встрече. Испытывая неудержимое желание развернуться и убежать, она отступила назад. Кара положила руку ей на плечо.

– Все будет хорошо, – прошептала она.