Песчинка на ветру

Роман снял пиджак и галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Я задержала на нём свой взгляд и дыхание перехватило, остановившись, сердце забилось с удвоенной энергией. Как же он был красив! И сейчас, в эти минуты, принадлежал лишь мне.

Мы присели на кожаный угловой диван. Он заметил, что я всё никак не могу усесться.

— Эми?

— Не люблю кожаную обивку.

— И все же на кровать мы не пойдем.

— Можно мне пересесть?

— Конечно.

Я пересела на его колени. Мужчина не стал меня ссаживать, легко поддерживая рукой. Зелёные, как и у меня, глаза требовательно прошлись по моему лицу, стремясь проникнуть ещё дальше, в самую душу. У него возникли вопросы, а он привык всегда получать на них ответы.

— Эми, это не самая удачная твоя идея. Хотя, не могу не признать, смотришься на мне очень хорошо.

Я и сама понимала, как глупо ему навязалась.

— Понимаю, ты отработал смену и очень устал. Наверное, просто хотел вернуться домой и отдохнуть. Я вызову себе такси.

Но он удержал меня на своих коленях. Откинулся на спинку дивана, крепче прижимая меня к себе.

— Нет, Эми, дело не в этом. Я не знаю, как себя с тобой вести. Ты — не одна из тех девушек, с которыми я привык общаться. Мне нравится быть рядом с тобой, касаться тебя, слышать, как ты смеешься. Наверное, мы бы смогли иногда встречаться, чтобы пообщаться. Но не более. Я не могу предложить тебе регулярных встреч, постоянных отношений, стать твоим парнем. Понимаешь? Я — ничей парень. Всегда таким был и дальше буду. А ещё я точно знаю, что ни твои родственники, ни друзья не одобрили бы наших отношений. Мне кажется, что ты и сама это понимаешь.

В окна застучал мелкий и нудный осенний дождь, зарядивший, как минимум на несколько дней. Моя голова лежала на груди Романа. Я дышала исходившим от него запахом, присущим каждому человеку, точно зная, что мне нужен только он. Пусть лишь на эту ночь. Я ждала именно его, даже, если он и не принадлежит мне.

— Я понимаю, наверное, поэтому и остаюсь с Игорем. Пытаюсь дать нам ещё один шанс. Но сейчас его здесь нет, и мы все же с ним не женаты. И я ему ещё ничего не обещала. Мы не встречаемся, просто друзья, — подняв голову, я встретилась с его взглядом. — Ты сказал, что я тебе нравлюсь. Покажи, что это значит. У тебя были причины остановиться, там, у озера. Сейчас их нет.

Я не просто предложила ему себя. Я сделала это, дав понять, что мне не нужны обязательства. Взгляд Романа не изменился, он не стал грубее. Но я чувствовала, что он не ожидал от меня подобного расчёта. Он не думал, что я останусь с Игорем. Но теперь ему действительно ничего не мешало.

— Никаких обещаний, — тихо произнёс мужчина.

— Никаких обещаний, — повторила я, и сама прижалась к его губам. Почти сразу его язык оказался в моём рту, не дразня и играя, а отдавая всю ранее сдерживаемую страсть. И наказывая. Уже в этом первом поцелуе я почувствовала его разочарование мною же. Ему нравилась та, которая не принадлежала никому. Даже ему. Он восхищался ею. Но то, что он мог дать, нужно было мне намного больше, чем его восхищение.

Истерзав мои губы, его рот двинулся ниже. Стал чуть нежнее, лаская грудь, а руки нетерпеливо, даже грубо стягивали платье. Бесформенной грудой смятой ткани оно упало на пол. Где-то, внутри меня, проснулся здравый смысл. Он кричал мне о том, что дороги назад скоро не будет. После этой ночи я стану подобно собственному платью, такая же смятая и испорченная. Использованная и забытая на утро. Произведение искусства, потерявшее свой пьедестал. Но мои губы уже скользили по сильному мужскому телу, я дышала его запахом, чувствовала его силу. Неважно, что будет завтра. Этот мужчина тоже принадлежит мне и, прикосновения к нему необходимы мне так же, как кислород. Сильнее, ближе, в одно целое, без остатка….

— Рома! — мне пришлось окликнуть его несколько раз, прежде чем он услышал. Мужчина поднял голову.

— Хочешь остановиться? — он предлагал. А руки, наперекор словам, до боли впивались в моё тело желая прочувствовать, насытиться и отбросить. Ещё не познав, я теряла его. Он прикусил собственную губу, пытаясь найти в себе силы отстраниться. Привык брать, а не сдерживаться. Я не хотела его мучить. Я хотела его любить.

— Нет. Только не здесь. Пожалуйста.

Он ничего не ответил. Лишь что-то на один миг промелькнуло в зелёных, затопленных страстью и желанием, глазах. И я догадалась. Роман никогда не спал с женщиной в собственной кровати. Те, кто все же были здесь, не проходили дальше дивана.

Мы одновременно взглянули на моё платье, валяющееся на полу. Чтобы он обо мне не думал, я не буду лежать, как оно.

— Рома, нет!

— С тобой. Я буду с тобой.