Песчинки прошлого

Глава 14. Правда, Беловой

Когда Иванова закрыла входную дверь, она поняла, что Антона дома не было. Её квартира, которая недавно дышала светом, превратилась для неё в мрачную конуру.

Она переоделась, и согрела суп из холодильника.

«Ну и пускай гуляет, гробит себя. Нам сейчас нельзя нервничать, правда. Мы и так сегодня уже натерпелись, – она стала гладить себя по животу. – Нам нужно кушать».

Она ещё долго гладила живот через домашний халат и думала.

«Я врач и не могу помочь близкому мне человеку? Наверно, мои чувства мне мешают. Или «светя другим, сгораешь сам» и мы врачи не можем быть счастливы в чём-то ещё, кроме профессии. Ведь сколько врачей уже женилось – переженилось, сколько детей оставленных на воспитание матерей – одиночек, часто медсестёр. А может бог так наказывает, за то, что мы идём против воли его? Он «говорит» человеку болей, а мы его лечим. Он «говорит» умирай, а мы его спасаем…

Да, Иванова, такими мыслями, ты скоро будешь на работе жить и кастрюльки вместе с бабушками чистить. Ну, останешься ты матерью – одиночкой и что? Не выживешь? Не проживёшь? На ноги не поставишь? Так что без эмоций. Главное это мой малыш. А завтра я постараюсь узнать у этой «дикарки», что произошло с Антоном. И когда я узнаю причину потери памяти, я смогу найти причину его терзаний».

Иванова вместе с санитаром вошла в изолятор. Девушка лежала в «рубашке» и плакала.

– Ну что, Ольга Николаевна пришли в себя? Скоро милиция за вами подъедет и…

– Милиция?! Тамара Сергеевна, простите меня. Ну, умоляю, вас, простите. Измоталась я уже без мужа. Да и он, подонок, мне нужен, чтоб изжить его суку со свету, – женщина перешла на крик.

Иванова вышла в коридор и крикнула.

– Света, я там добавлю Беловой в листе назначенья.

Ещё раз, заглянув в изолятор, она пошла в сторону своего кабинета.

«Почему она называет его, подонком? Да, сегодня ответа не будет. Как он с ней жил?»

Антон уже не мог работать, не опохмелившись. Каждый день, направляясь на работу, он покупал бутылку водки. Когда коллеги узнали об этом, они стали приходить на работу во время, а часто и поджидали его у конторы. Антон с похмелья ненавидел их, а к концу рабочего дня они были лучшими друзьями и шли в обнимку к кому-нибудь домой. Мужчина никогда не пытался искать у этих людей сочувствия – он молчал, но с удовольствием слушал истории из их прошлого.

Когда мужчина напивался и готов был поделиться своей жизнью, он начинал плакать и уходил домой. А с утра всё повторялось, и ему так было легче, хотя он прекрасно представлял, где этот туннель заканчивается.

Вернувшись, домой, он разбудил Иванову и сказал.

– Слушай, Тамара, а давай поместим мою фотографию в передаче «Жди меня»? Я хочу прошлое, каким бы оно не было и…

– Хорошо, Антон. Ты знаешь Ол…, – женщина не успела задать вопрос, потому что мужчина упал в одежде на постель и захрапел.

На следующий день, заглянув в изолятор, Иванова увидела кроткую, улыбающуюся девушку без смирительной рубашки.

Белова поставила чашку, встала со стула и, качнув головой, сказала.

– Здравствуйте, Тамара Сергеевна.

– Как вы сегодня себя чувствуете? – спросила Иванова.

– Спасибо, хорошо. Мне так нравится у вас. Тут спокойно, – сказала Белова. – Персонал такой вежливый, деликатный.

Иванова отпустила рукой санитара, прошла и села на стул.

– Вы готовы объяснить мне ваше поведение? – спросила она.

Белова сидела напротив и смотрела на крутящийся платок у себя в руках.

– Простите меня, Тамара Сергеевна. Это всё из-за моего мужа, он мне психику подорвал…, – Белова шмыгнула носом и смахнула слезу. – Скажите, а он совсем-совсем ничего не вспомнил, пока находился у вас?

– На момент выписки он не вспомнил ни одного факта из своей биографии.

– А где же он сейчас может быть? Где мне найти, эту сволочь? – женщина стала строить гримасы и впиваться пальцами в платок.

Иванова встала со стула и сказала.

– Так всё, если сейчас опять начнётся истерика, я вызываю милицию и пока.

Белова сразу превратилась в ангела.

– Простите, сядьте, пожалуйста, я вам всё про него расскажу. Тогда вы поймёте меня, и надеюсь, поможете разыскать его.

Иванова выдержала паузу, а потом вернулась на стул.