Песенка про любовь (СИ)

Я поняла, что видно, какая дрожь меня пробирает. Выпила коньяк и глотнула следом холодного кофе.

— А твой Суворин, — мстительно сказала я, — сам ко мне приставал! И чуть не сотворил непотребство там в комнате прямо на полу! И убеждал меня, что пора снимать траур! И если бы в этот момент не пришли ребята, ещё бы неизвестно, что бы было!

— Да? — неприятно удивился Сергей.

— Думаешь, я вру?! — оскорбилась я.

— Неизвестно, что бы было, — процедил Сергей.

И я наконец-то рассвирепела.

— Да как ты смеешь?! — завопила я. — Как ты можешь меня судить?! Что ты знаешь?! Я нормальная полноценная женщина! Я на четыре года себя похоронила нафиг!!! А все вокруг только и твердили: забудь, забудь!!! Я чуть не рехнулась! Я чуть не умерла!

Я вдруг заметила, что он смеётся, закрываясь ладонью.

— Иди к чёрту! — рявкнула я и вскочила.

Он поймал меня за руку и подтянул к себе.

— Полька, — сказал он примирительно. — Это у тебя с голоду. Поешь чего-нибудь…

Блин! Вот блин! Я вырвалась. И умчалась в комнату. Там стоял дикий холод. Я яростно захлопнула форточку, пнула пакет с палёными платами и снова расплакалась. Он пришагал следом, сгрёб меня в охапку.

— Господи, Полька, — пробормотал он. — Ну, как к тебе подступиться? Ты будто в броне!

Я! В броне! Слёзы в момент высохли. Я уже открыла рот, чтобы наговорить гадостей, и он мне его быстро закрыл своими губами. Пришлось поспешно вцепиться в него, пока он не передумал и не вспомнил ещё какую-нибудь тупую претензию.

— Знаешь, когда я понял, что ты меня чувствуешь? — сказал вдруг Серёжка, — Когда ты мне фотки прислала наших качелей и вот этого дворика, а ещё школьных ворот…

Я вспомнила тот свой порыв перед самым новым годом и ещё теснее прижалась к нему.

— Пойдём в маленькую комнату, — предложил он. — Холодно здесь…

В этот раз мы будто заново открывали друг друга. Я вдруг увидела, какой он стал большой. Вдвоём на его подростковой кушетке нам было тесно. И он уже не казался солнечным мальчиком. В глубине его затаился сгусток тьмы, и мне очень страшно было заглянуть туда. Но никуда не делись его нежность и бережная снисходительность.

— Полька, кара миа, — пробормотал он. — Ты будто проявилась окончательно. Ты стала резкая и летящая…

Он с трудом подбирал слова. Я вдруг поняла, что он переводит, мысленно переводит с чего-то на русский, поэтому получается галиматья. Мне снова стало страшно.

— Серёжка, — шёпотом спросила я. — Ты кто?

Он усмехнулся.

— Знала бы ты, сколько раз мне задавали этот вопрос… Это я, Полька. Я вернулся. Вернулся — и не застал своего дома. Растерялся, прости…

Я мысленно ахнула. И в самом деле. Всё стало другим. Валерии Сергеевны уже не было, квартира ему не принадлежала. И здесь жила я. И со мной был чужой парень. И внутри всё изменилось. И я уже была другая. Я потрясённо и перепугано взглянула на него. На этот раз разглядела усталость и растерянность, затаённую печаль и невероятную внутреннюю силу. Что бы с ним ни произошло, это что-то украло у него юность, сделало его осторожным и придавленным грузом взрослой ответственности.

Он прикрыл лицо ладонью. А я, потрясённая до самого основания, вдруг поддаваясь безотчётному порыву, выскользнула из-под его руки и перебралась к нему на колени. Уселась верхом, как мы любили делать когда-то, сто лет назад. Я отвела его ладонь и обняла его лицо своими руками, заставляя глядеть на меня.

— Я тебя так ждала, — пробормотала я, чувствуя, как сдавливает горло и щиплет в глазах.

— Ты невероятная женщина, — с удивлением сказал он.

Поймал мою руку и заскользил губами по внутренней стороне запястья. Это было очень приятно. Я повозилась, устраиваясь поудобнее. А Сергей вдруг отчаянно зажмурился и в мучительном оскале скривил рот. Я перепугалась.

— Я сделала тебе больно? — принялась спрашивать я и просить прощения.

— Эступида, — пробормотал он и одним сильным движением опрокинул меня на спину.

Ва! Его одежда полетела в разные стороны, а мой любимый халатик развернулся как конфетная обёртка. Я, обмирая, прижалась к нему всем телом, чувствуя его желание, испытывая бешеное возбуждение и вознося безумные обрывочные благодарные молитвы каким-то богам…

Уже после всего, я сообразила, что мы не предохранялись, нам это просто не пришло в голову сделать. И это мне показалось еще одним знаком. Я переплела ноги и, тщательно сберегая в себе его семя, закинула ступни на подоконник, под которым и располагалась кушетка. Он проследил мою позу, понял и благодарно поцеловал в плечо. Я подумала, глядя на него, что в этот раз у меня был секс не для удовольствия, а ради какой-то высшей цели. Было ощущение, что, не случись вот этого стремительного соития, и что-то во мне остановилось бы и пошло не так, может быть, даже отключилось бы… У него, кажется, были похожие мысли.

— Теперь я буду жить, — пробормотал он и добавил. — Знаешь, я чертовски голоден…

— Пошли? — предложила я.

— Хочешь, принесу сюда, — сказал он.

— Пошли, — я быстро поцеловала его и двинула бедром, спихивая на пол.