Песенная летопись Великой Отечественной войны

Никто тогда не знал, что оно было задумано поэтом ещё до войны под впечатлением документальной кинохроники, показывавшей варварские бомбардировки гитлеровской авиацией испанского города Герники и столицы Польши Варшавы. Разум отказывался верить, что нечто подобное может когда-нибудь случиться и с нашими городами. По свидетельству Е. Долматовского, именно тогда В. Лебедев-Кумач записал в своём блокноте первые строки будущего стихотворения:

Не смеют крылья чёрные

Над Родиной летать...

Постепенно к этим первым строкам добавлялись другие. Но как только было объявлено о начале войны, Лебедев-Кумач немедленно взялся дорабатывать начатое стихотворение с учётом новых реалий. Работа была упорной, каждая строчка переделывалась по много раз. И лишь огромный опыт поэта, накопленный за годы работы в жанре советской песни, позволил ему завершить стихотворение «Священная война» в столь короткий срок.

Уже на третий день войны, 24 июня по решению Советского правительства три группы Краснознамённого ансамбля красноармейской песни и пляски Красной Армии выехали на Западный, Юго-Западный и Южный фронты. Четвёртая группа во главе с руководителем ансамбля А. Александровым осталась в Москве для работы на радио, призывных пунктах, в воинских частях и госпиталях. Впоследствии сын руководителя ансамбля - Б.А. Александров в своей книге «Песня зовёт» вспоминал:

«Центр жизни ансамбля переместился в здание Дома Красной Армии. Теперь здесь был наш штаб, наш кров. Уже с раннего утра начинались занятия, репетиции... Однажды утром, во время завтрака, к А.В. Александрову подошёл политработник с газетой в руках.

— Александр Васильевич, тут для вас есть замечательное стихотворение Лебедева-Кумача. Может, напишите песню?

Отец взял газету, прочитал стихи и, забыв обо всём, уехал домой сочинять песню. К вечеру она была готова. Ночью вызвали артистов ансамбля и тут же, в репетиционной комнате, написав ноты на доске, выучили её.

Музыка с её призывным настроем, с интонациями клича, зова была созвучна стихам, правде каждой строфы и несла в себе такую могучую силу и искренность переживания, что певцы и музыканты порой от спазм, сжимающих горло, не могли петь и играть, испытывая сильное душевное волнение.

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой

С фашистской силой тёмною,

С проклятою ордой...

Утром следующего дня, едва успев родиться, «Священная война» начала выполнять свой солдатский долг. На Белорусском вокзале в людской тесноте и продымленной духоте, среди суеты и нескладности последних прощаний, её голос зазвучал подобно набату, клятве, присяге. Все, кто в эту минуту находился там, заслышав первые звуки, поднялись, как один, и, словно в строю, торжественно и сурово прослушали песню до конца, а когда она окончилась, на какое-то мгновение замерли, завороженные звуками, а затем раздались оглушительные аплодисменты, горячая просьба повторить. В замечательный миг своего общественного рождения эта песня сразу стала необходима людям: они требовали повторения, и только после того, как добрая половина присутствовавших, уже подпевала ансамблю, запомнив мотив и слова, «Священная война» уступила место другим песням».

Мобилизующее значение песни «Священная война» как на фронте, так и в тылу, особенно в первые месяцы войны, трудно переоценить. Слушая её, люди проникались пониманием исключительной важности этого переломного исторического момента в жизни страны, заряжались энергией и ненавистью к подлому врагу, покусившемуся не только на свободу, но и на саму жизнь советских людей. Буквально сразу же песня прозвучала по Всесоюзному радио и была записана на пластинку (№ 11019) той самой группой хора и оркестра Краснознамённого ансамбля, которая была оставлена для работы в Москве.

Позднее, в 1942 году песня была вновь напета на пластинку, на этот раз полным составом ансамбля. Эту повторную, во всех отношениях совершенную запись, можно рассматривать как эталонную (пластинка № 119 по временной нумерации 1942-1943 г.).

С песней «Священная война» связано немало волнующих моментов. В киноэпопее выдающегося режиссёра-баталиста Юрия Озерова «Битва за Москву» есть такой эпизод. В штаб генерала К. Рокоссовского прибыла группа Краснознамённого ансамбля во главе с самим А.В. Александровым для того, чтобы прямо на передовой дать концерт для воинов-защитников Москвы. Но генерал не стал рисковать участниками знаменитого ансамбля, хотя и понимал их самоотверженное стремление внести свой вклад в поднятие духа воинов.

И он принял неожиданное и не имеющее прецедента решение: пусть артисты поют в штабе в телефонные трубки, а связисты должны обеспечить прямую связь штаба с теми, кто в это время находился в окопах.

Кинематографисты в точности воссоздали на экране это неординарное событие: связисты под свист пуль и разрывы снарядов подносят к ушам солдат телефонные трубки, из которых слышится суровая и торжественная песня «Священная война».

В одной из своих книг известный исследователь истории военной песни А. Луковников приводит такое интересное свидетельство: