Песец подкрался незамеченным

   На первом этапе бот стремительно скользнул вниз, и из стратосферы "скатился" на ничтожную высоту в два десятка метров. Там, зависнув над крышей дома, он был почти невидим - во-первых, темный, поглощающий почти все лучи спектра, корпус на фоне как по заказу затянутого облаками неба был слабо различим. Правда, сейчас было лето, но конец августа - он и есть конец августа, знаменитые северные белые ночи уже закончились, и было достаточно темно. Конечно, на фоне звезд силуэт бота все равно выделялся бы, не смотря ни на какую маскировку - просто загораживал бы своим отнюдь не маленьким корпусом звезды, и все, но облака, хоть и достаточно высокие, но плотные, пришлись очень кстати. Ну а во-вторых, от взглядов снизу бот закрывала сама крыша. Даже со двора увидеть летающую машину было бы проблематично, а уж из дома - и вовсе относилось к разряду ненаучной фантастики. Окон-то в крыше не предусмотрено.

   Р-раз! На ничтожно короткое, всего-то двухсекундное завывание ветра никто в доме и внимания не обратил, а может, и не услышал. А зря - именно с таким звуком срабатывает мощный бортовой станер бота. На этом первую часть операции можно было считать успешно завершенной - все, кто находился во дворе, не защищенный стенами дома, остались лежать, пораженные невидимым, но от этого не менее действенным лучевым ударом. Теперь они дружно лежали на земле - и люди, и собаки, и даже здоровенный тощий кот, невесть каким ветром занесенный в этот двор и только что, зная, что собакам его не достать, с наглым видом прогуливавшийся по забору. Ах да, еще несколько голубей тут же лежать остались. Ковалев подумал еще, что, если ему очень повезло и дом сработан просто из кирпича, то все, кто в нем сейчас находятся, тоже должны лежать без сознания, но на такую удачу надеяться было не то чтобы смешно - скорее, наивно.

   Два! Вокруг дома, двора и части улицы на мгновение становится ничего не видно. При желании можно даже вспомнить величину мгновения - что-то около трех десятых секунды. Потом видимость восстанавливается, но все - вокруг особняка уже установлена защита, точнее, не только вокруг, но и над. Силовой купол накрывает зону спецоперации, замыкаясь на висящем точно над центром крыши боте. Теперь можно действовать открыто. Ну, почти открыто - до поры до времени афишировать перед обитателями дома свое присутствие не стоило. Слишком уж их много, вот когда число цыган уменьшится раз в несколько - тогда и можно будет улыбнуться им во всю зубастую пасть и спросить: "а что это вы здесь делаете, а?". А пока рано, рано.

   Три! Вниз протянулись невидимые силовые нити - аналоги тех канатов, по которым американские коммандос в крутых голливудских боевиках лихо десантируются со своих пропиаренных теми же боевиками вертолетов. Разница только в том, что канаты висят только вниз, а десантные силовые нити могут быть вытянуты под любым углом. Поэтому имперский десантник скатится по такой нити именно в ту точку, в какую ему удобнее всего высадиться. Именно этим и воспользовались атакующие, привычно скатившись во двор прямо к своим жертвам.

   Часовых было шестеро - то есть по два на человека. Ланцета от сей важной миссии освободили - он собаками занимался. Подходил к каждой и аккуратно впрыскивал ей мощную дозу снотворного. Когда пройдет действие станера, зверюга еще как минимум пару часов будет в отключке - меньше проблем с ними. А то вдруг придет невовремя в себя да кинется? Придется убивать, а жалко, собака - она тварь бессловесная и хозяина защищает не за деньги. А вот к людям отношение было малость другое - они-то ведь знали, на что шли и чем рисковали, занимаясь криминалом. Ну а раз знали - нечего и обижаться. И потому, пока Ланцет занимался собаками, остальные активизировали свои силовые рапиры, и легкими взмахами отделили буйны головы от могучих плеч. Только легкий гул стоял - слабый, почти неразличимый.

   Если вдуматься, этим шестерым еще повезло - они умерли мгновенно и, к тому же, находясь в полном беспамятстве, то есть ничего не почувствовав и не осознав, что умирают. Остальным, находящимся сейчас в доме, такая роскошь не светила, им предстояло умереть "как получится" - о безболезненных и комфортных способах ухода в мир иной никто заботиться не собирался. Для Ковалева и его товарищей все они были никем и звали их никак - так с чего ему зря волноваться?