Пещера

Последним поднимался Майклсон, подсаживая Эшли на особенно трудных участках.

Она смотрела, как Бен вбил в стену костыль и закрепил на нем веревочную петлю. Работая, он постоянно бубнил себе под нос какую-то мелодию, и за те два часа, в течение которых они поднимались, это бормотание успело изрядно опостылеть Эшли.

— Бен, — окликнул его снизу Майклсон, — долго еще?

— Примерно час.

Эшли застонала и прислонилась щекой к стене.

— Но ярдов через десять нас ждет широкий выступ. На нем можно будет отдохнуть и перекусить, прежде чем штурмовать последний отрезок подъема.

Эшли в душе возблагодарила богов скалолазания за эту благую весть и торопливо произнесла:

— Тогда давайте скорее поднимемся туда. Мне уже осточертело болтаться, как груша на ветке!

Бен схватился за небольшой выступ и подтянулся.

— Прекрати ныть, — насмешливо сказал он. — Я хотел пойти легким путем, а эту дыру выбрала именно ты. Так что нечего теперь жаловаться.

Судя по всему, по мере того как они поднимались все выше, неуверенность, которая терзала его поначалу, улетучивалась. В течение первого часа подъем казался простым, но, как выяснилось, это была лишь разминка перед штурмом практически вертикальной шахты, по которой они ползли теперь.

Эшли протянула руку, чтобы ухватиться за тот выступ, на котором только что стояла нога Бена, но не могла до него дотянуться. Тогда она попыталась найти какую-нибудь другую неровность, но перед ней была лишь гладкая поверхность.

— Бен, — проговорила она, стараясь, чтобы дрожащий голос не выдал охвативший ее страх, — я не могу здесь подняться! Не за что ухватиться!

Бен посмотрел вниз.

— Не волнуйся Эш. Отпусти руки, а я подтяну тебя на веревке до следующего удобного для подъема участка. А дальше снова станешь подниматься сама.

Она с трудом сглотнула застрявший в горле комок. Инстинкт самосохранения заставлял ее крепко держаться за выступы стен.

Бен снова посмотрел на нее и словно прочитал ее мысли.

— Не бойся! Я тут стою очень крепко и не уроню тебя.

Устыдившись своих сомнений, Эшли разжала руки и повисла на веревке над пропастью в сотню ярдов глубиной, раскачиваясь от одной стены к другой. Внезапно ее тело дернулось вверх. Двумя сильными рывками Бен подтащил ее, и она оказалась рядом с ним, по-прежнему раскачиваясь в паре футов от стены. Бен протянул к ней руку, а она протянула руку к нему. Их пальцы переплелись. Затем он подтянул ее и прижал к себе. Ей казалось, что его рука, обнявшая ее за талию, жжет ее тело сквозь влажную от пота футболку.

— Спасибо, Бен!

— Всегда готов помочь, любовь моя! — прошептал он ей на ухо и прикоснулся губами к ее щеке.

Эшли вспыхнула и отвернулась.

— Нам… нужно подниматься дальше. Майклсон ждет.

Бен повернулся лицом к стене и продолжил подъем, а Эшли смотрела, с какой легкостью он карабкается, широко расставляя ноги и упираясь в невидимые на первый взгляд выступы. Ее щеки до сих пор пылали.

Через десять минут все трое уже сидели на широкой скальной террасе, пили теплую воду и жевали безвкусный сухой сыр. Бен устроился рядом с Эшли, и их ноги соприкасались. От усталости ни у кого не было желания говорить, поэтому они ели молча. Майклсон погрузился в какие-то свои мысли.

Наконец Эшли стряхнула крошки с колен и поднялась. Мышцы на ее ногах подрагивали. Уперев кулаки в бедра, она задрала голову и посмотрела на щербатый ствол шахты. Слава богу, он шел не вертикально, а под углом, и, следовательно, преодолеть его будет легче, чем предыдущий отрезок. Чтобы осилить еще один такой подъем, ей пришлось бы отдыхать не менее суток.

Бен тоже поднялся и встал рядом с ней.

— Готова?

Она кивнула.

— Отлично, — сказал Бен. — Давайте встряхнемся и дальше попремся.

— Тоже мне, Шекспир австралийский! — фыркнул Майклсон.

Бен пристегнул карабин к страховочной системе Эшли и с широкой улыбкой проговорил:

— Надо будет проделать то же самое после того, как выберемся наверх.

Она закатила глаза и ткнула его в грудь.

— Размечтался! Ползи давай!

Принявшись насвистывать все ту же проклятую мелодию, Бен энергично ухватился за веревочную петлю, и Эшли последовала его примеру. Добрую часть подъема они даже не карабкались, а просто шли, и лишь на редких участках им приходилось пускать в ход свои альпинистские навыки. Под самый конец подъем, однако, вновь стал очень сложным. Опору для рук и ног удавалось найти с большим трудом, и каждый ярд давался им за счет неимоверного напряжения воли и мышц.

С усталым вздохом Эшли посмотрела вверх, думая о том, выберутся ли они когда-нибудь из этой чертовой норы. Бен подтянулся и неожиданно исчез из виду. Он добрался до верхнего края шахты! Окрыленная тем, что конец этого утомительного путешествия совсем близок, Эшли с удвоенной энергией принялась карабкаться вверх, перебираясь от одной опоры к другой.

Внезапно всего в футе от нее появилось лицо Бена. Он широко улыбался.

— Давай же! Чего ты возишься?

— Уйди с дороги! — прохрипела она, делая последние усилия.

Бен протянул руку и вцепился в ее альпинистскую сбрую.

— Я сама! Ты только…