Пещера Лейхтвейса. Том первый

— Вы мужчина? — прошептала она.

— Да, — мягко ответил незнакомец.

— Вы еврей, и зовут вас Натаном Финкелем, вы родом из Гетто во Франкфурте-на-Майне, и родственники считают вас умершим, погибшим во время пожара в доме вашего отца?

— Совершенно верно.

— Патер Леони, считающий вас достойным служить нашей церкви и принять святое крещение, спас вас и себя через потайную дверь в соседний дом. Но так как патер Леони опасается преследования со стороны ваших родных, то он счел нужным скрыть вас на некоторое время. Чтобы быть вполне уверенным в успехе, он одел вас монахиней, и вы проведете несколько недель на нашем острове. Разумеется, вы не можете жить под одной кровлей с сестрами; вы не должны ни сообщаться, ни даже говорить с ними. Вы поселитесь в отдаленном флигеле, и лишь по ночам вам будет разрешено прогуливаться в монастырском саду. Если вы согласны подчиниться этим требованиям, то я готова оказать вам приют.

Натан поклонился и поднес к губам руку настоятельницы.

Она еще раз взглянула на него и сказала:

— Вы не похожи на еврея. Конечно, патер Леони имеет свои основания так глубоко интересоваться вами. Вы, несомненно, достойны его доверия, и мне нечего указывать вам на то, что вы должны хранить в строгой тайне все то, что вы услышите и увидите в ограде этого монастыря и вообще на этом острове.

Натан снова молча поклонился.

— Идите за мной, я провожу вас к вашему новому жилищу, — сказала настоятельница.

Она с Натаном вышла в монастырский сад, окутанный уже ночным мраком. Перед маленьким домиком в самом конце сада, построенным сотни лет назад, она остановилась и движением руки предложила Натану войти.

В домике было всего несколько маленьких комнат. Одна из них была обставлена старинной мебелью, а другая, смежная с первой, исполняла назначение библиотеки. Все стены этой комнаты были заставлены высокими полками, заполненными старинными книгами в кожаных переплетах.

Над этими двумя комнатами был расположен маленький чердак. В первой комнате сестра Розарва наскоро устроила постель, зажгла лампу и поставила на стол кое-какую закуску из монастырской кухни.

— Вот ваша келья, — сказала настоятельница, — здесь вы будете скрываться, пока патер Леони найдет нужным дать мне дальнейшие распоряжения относительно вас. Не забывайте вашего обещания хранить в тайне дела нашего монастыря. А теперь прощайте. Да благословит вас Господь.

Сестра Варвара быстро ушла, и Натан остался один. Он закрыл дверь изнутри и сбросил монашескую рясу. Благодаря густым занавесям на окнах никто не мог заглянуть в комнату, да в сущности здесь и опасаться не надо было. Затем Натан сел за стол и остался вполне доволен поданным ему ужином.

Натан Финкель нисколько не жалел, что сделался учеником католического священника. Силой своего тонкого ума патер Леони сумел воздействовать на высокоодаренного юношу; а так как Натан давно уже с глубоким отвращением наблюдал за жизнью евреев в Гетто и в частности за темными делами своего отца, то нетрудно было вселить в его юную душу стремление к иной вере, а тем более католической, которая действует одинаково сильно как на душу, так и на воображение.

Кроме того, Натан был очень честолюбив. Будучи евреем, он в те времена не видел перед собой никакой будущности, если не хотел только видеть смысл всей жизни в стремлении к наживе. Но в качестве служителя католической церкви ему открылось блестящее будущее.

Не раз уже бывало, что бедный, но одаренный священник получал со временем влиятельное место епископа, даже становился кардиналом. А там… там можно было мечтать дальше о папской тиаре, владычестве над миром.

В сильном возбуждении Натан шагал взад и вперед по комнате.

— Да, я пытаюсь подняться до самых верхов, — шептал он, глаза его горели и щеки покрылись румянцем, — я не хочу менять веры только для того, чтобы в качестве бедного священника служить в каком-нибудь захолустье. Пусть этим занимаются другие, менее честолюбивые, чем я. Мою голову будет украшать кардинальская шапка, а там, быть может, и…

Он умолк. Опьяненный честолюбивыми мечтами, он подошел к окну и немного отодвинул занавес, чтобы вдохнуть свежий ночной воздух. Но вдруг отшатнулся от окна.

В нескольких шагах от него проходили три монахини. Две из них несли в руках какие-то странные предметы. Натан всмотрелся пристальней и увидел, что это розги, связанные из прутьев, с шипами на концах. А третья — Натан сразу узнал ее, так как в эту минуту луна вышла из-за туч — была сестра Варвара, настоятельница монастыря.

— Вы намочили розги в воде? — спросила она своих спутниц, а когда те подтвердили это кивком головы, она продолжала: — Надеюсь, что сегодня же ночью мы сломим упорство этой грешницы. Она должна подчиниться моей воле, иначе поколеблется мой авторитет.

Все три монахини ушли по направлению к реке. Натану показалось, будто чья-то ледяная рука прикоснулась к его сердцу. Тысячи мыслей зашевелились у него в голове.