Пещера невольницы-колдуньи

Пляшущий свет факела бросал на стены странные пятна — и вскоре узкий коридор вдруг превратился в неохватное пространство. Свет растворился во тьме огромного зала… Девушка поискала глазами, куда бы пристроить факел, и увидела всего в одном локте от себя светильник…

— Какое предусмотрительное эхо… Или тут все же бывают люди, раз уж и кресало, и факел…

— Тут… не бывают люди… — вновь ответило эхо.

Только сейчас Эриния заметила, что голос эха был скорее мужским, чем женским — хотя какой может быть голос у эха, в самом-то деле? Девушка пожала плечами и начала обходить зал, зажигая светильники, которые заботливая рука расставила вдоль стен.

— О боги! Да тут настоящая сокровищница!.. Здесь можно прожить всю жизнь и ни разу не пожелать увидеть солнечный свет… Шелка… Жемчуга… Духи… Ковры… Хорасанские, багдадские, хорезмские… Сукно… Хлопок Самарканда… Меха… Сотни шкурок… Кальяны…

«Глупышка, — с нежностью думал горный дух. — Тут воистину можно жить до скончания дней. Более того, здесь, под моей защитой, тебе и о времени вспоминать не надо — под этими каменными сводами ты будешь жить вечно…»

Девушка все шла вдоль стен, восхищаясь и удивляясь. И это удивление было столь светло, что даже горный дух поразился.

«Должно быть, люди изменились за эти долгие века… Сколь сильно не походит эта прекрасная зеленоглазая девушка на того черного духом и разумом колдуна! Сколь разительно отличается в каждый миг своей жизни! Должно быть, я более чем разумно поступил, позволив ей увидеть сокровища! Ну что ж, красавица, клянусь твоей радостью, я смогу тебя удивить еще сотню сотен раз!»

— О боги, это сласти? Целое блюдо… А что тут? Ого, плов… И почти не остывший… А это? Изюм… Халва… Шербет… Пряности…

Только сейчас Эриния почувствовала, что невероятно голодна. Но ей хватило мудрости, чтобы не набрасываться на все сразу, а попробовать понемножку… Да и куда торопиться, ведь загадка разгадана лишь наполовину. Да, она нашла пещеру (или это пещера нашла ее?), но кто открыл ей, Эринии, вход? Кто согрел ароматный плов? Кто положил кресало? И кто разговаривает с ней, притворяясь глупым эхом?

— Я не притворяюсь, милая красавица… — Теперь в голосе невидимки зазвучала легкая обида. — Я просто боюсь тебя испугать.

Эриния усмехнулась. «Похоже, этот горный дух надо будет укрощать, приручать… Дрессировать. Быть может так, как я начинала с Нюктой…»

— О нет, маленькая колдунья, укрощать меня не надо. Я горный дух, а не глупый кот, чтобы повязать мне на шею бантик и учить разным фокусам.

— Да будет так, — кивнула Эриния. — Ты, быть может, и горный дух, и укрощать тебя не надо. Но я-то обычная девушка, а вовсе не старуха-колдунья.

— Не старуха, да… Но колдунья, конечно. Хотя твое колдовство светлое, доброе. Иначе тебе бы не удалось приручить ни одно животное.

Эриния готова была возразить, но тут вспомнила, что и отец ее, царский дрессировщик, не раз удивлялся тому, как легко она превращает диких зверей в совершенно ручных — даже змеи, которые, как считалось, не приручаются совсем, в ее руках становились просто домашними игрушками.

— Я думала, что просто умею что-то такое… чего не умеет мой отец. Может быть, терпения у меня больше, чем у мужчины.

— И это тоже, девочка. В определенном смысле любая женщина — колдунья. Но ты колдунья подлинная, истинная дочь своей матери.

— Что ты знаешь о моей маме, дух? — Девушка вскинула голову и посмотрела вверх. Отчего-то ей казалось, что горный дух должен обитать именно под потолком огромной пещеры. — Отец говорил мне, что она была рабыней, что умерла вскоре после моего рождения… Выходит, он лгал?

— Конечно нет. Отец говорил тебе то, что знал, то, что видел своими глазами. Твоя мать действительно была рабыней, она действительно покинула сей мир вскоре после твоего рождения. Но не умерла, а лишь перенеслась в другой мир. Ибо она принадлежала к очень древней семье могущественных волшебников, хотя могущество их не распространялось на ваш мир. Здесь она была просто обычной женщиной. К сожалению, она ушла от тебя слишком рано, передав тебе умения, но не научив ими пользоваться. Вспомни, чему тебя учила твоя служанка… Она была подругой твоей матушки и смогла дать тебе только азы удивительного мастерства. Теперь лишь от тебя самой зависит, сумеешь ли ты ими воспользоваться, сумеешь ли эти волшебные умения превратить в собственное оружие.

— Оружие? Да зачем мне оружие? Кого я должна убить…

— Ну почему ты сразу подумала об этом? Почему человечки, узнав, что у них есть оружие, в первую очередь ищут жертву?! Разве тебе нет нужды защищаться? Защитить саму себя или твоего Рахмана?

— Защитить? Моего пленителя?

— Защитить — ибо он нуждается в защите, ведь тот, кого ты знаешь как Рахмана, предводителя бедуинов, на самом деле бей Маскары. Его пытались убить, дабы власть перешла в руки его брата. Вот теперь ему и приходится прятаться в песках, выжидая того мига, когда восторжествует справедливость…

Дух еще говорил, но перед глазами Эринии одна за другой сменялись картины, которые она по незнанию истолковывала более чем превратно.